– Если победим – сниму все лишнее, – отрывисто пообещал Машина.
– А если не победим?
– Откуда такой негатив?
Откуда? Возможно, он появился из-за того, что наемников осталось восемь, а вездеход один? И хотя первая же атака получилась изумительно результативной: выскочивший из-за угла вездеход расстрелял тройку наемников, перспективы не казались Таврину радужными.
И Ермолаю, похоже, тоже.
Он поставил вездеход в режим «Автоматический поиск целей», повернулся к Николаю и усмехнулся:
– Ты ведь сможешь выстрелить во врага?
– Смеешься?
– Что, заметно?
– Не смогу.
– Придется постараться.
У Николая задрожали руки.
– Что я должен делать?
– Сиди здесь и жди, чем все закончится. Если придут наемники – сдавайся или стреляй. На свое усмотрение.
– А ты?
– У меня есть дело!
Машина выскочил на улицу.
«Стрелять?! – перепуганный Таврин машинально передернул дробовик. – Но ведь Барадьер сказал, что меня не тронут. Или наемники убьют всех, кого увидят?»
Николай запутался и знал одно: ему страшно. Его подмывало бросить все и бежать, но он не побежал. И в тот момент сам себе не смог сказать, почему. Не смог.
Наверное, потому, что трусу Ермолай-Машина больше никогда не расскажет о звездах и полетах к ним, о чем еще, кроме компьютерных программ и космических двигателей, он узнал во время опережающего обучения, о том, куда бы еще отправился «Нейтрино», доведись ему добиться поставленной цели оружием, а не ценой своей жизни… Обо всем этом Покрышкин мог поведать за кружкой самогона уважаемому приятелю, но никак не трусливому менеджеру, сбежавшему на уютный диван от пуль дешевых наемников.
– Я не сбегу, – пообещал себе Николай, направляя дробовик на дверь.
А потом увидел на мониторе Ермолая, ловко управляющего местным трактором. Который, конечно же, он тоже переделал в боевую машину. Трактор ехал к внедорожнику Барадьера. И одновременно Таврин услышал громкие голоса и выстрелы: за воротами гаража шел бой, наемники атаковали защищающий его вездеход.
«Как долго он продержится?!»
А Машина мчится на старого врага. Трансляцию ведет вернувшийся к гаражам дрон, поэтому Николай видит сражение во всех подробностях.
Машина мчится на старого врага. Впереди у маленького трактора есть нож, и сейчас он задран, прикрывает Покрышкина от выстрелов. А выстрелов много, потому что Барадьер… Или Барадьеры? Таврину очень захотелось протереть глаза, но он понял, что это не поможет, нужно воспринимать происходящее как есть, не задумываясь над тем, почему так есть.
Так вот, Барадьеров стало пять. Одинаковы с лица, одинаково одеты и одинаково вооружены – у каждого по два пистолета. Барадьеры посылали в приближающийся трактор град пуль, но Ермолай пока держался: поднятый нож и стекла, оказавшиеся пуленепробиваемыми, укрывали его от огня. Барадьерам же защищаться было нечем, и редкие выстрелы из трактора достигали цели: упал и растворился в воздухе один «офицер», затем второй, схватился за плечо третий…
Снаружи раздался взрыв такой силы, что ворота четырнадцатого бокса вогнулись внутрь. Судя по всему, вездеход приказал долго жить.
Николай закричал – от неожиданности и грохота, а когда распахнулась дверь – машинально надавил на спусковой крючок. Дробовик бахнул, добивая остатки барабанных перепонок, дернулся так, будто хотел оторвать Таврину руки, зато появившийся в дверях наемник вылетел прочь и врезался спиной в противоположный гараж.
Теперь пути назад точно не было.
Николай перезарядил дробовик и бросил взгляд на монитор.
Там тоже взорвалось.
В багажнике внедорожника пряталась не только снайперская винтовка, но и гранатомет, и один из Барадьеров врезал из него по трактору. Но за секунду до этого Ермолай выпрыгнул из кабины, и машина взорвалась в одиночестве.
«А где мои враги?!»
