После секундной перезарядки я переключился на нюхачей. Эти уродцы скакали по крышам. Их целью были трое смелых парней, что соорудили баррикаду между стен близко расположенных домов. Так сталкеры пытались защитить один из проходов вглубь лагеря и, судя по дохлым мутантам перед заграждением, это им пока удавалось.
Нюхачи с флангов приближались к огрызающимся огнём смельчакам. Те как раз отстреливали большущую стаю прущих напролом во главе с матёрым мутохряком пучеглазок и не замечали надвигающейся угрозы. Обычно трусливые, мутосвиньи в этот раз как с цепи сорвались. Выпучив обезумевшие глаза, они с пронзительными воплями неслись прямо на кинжальный огонь, топча острыми копытами подстреленных соплеменниц.
Визг, вой, рёв, трескотня выстрелов смешались в ужасную какофонию. Акустическая атака била по ушам, мешая сосредоточиться на деле. Я закусил губу, поймал в прицел скакавшего в авангарде мутанта и выстрелом в голову сбил его с конька крыши. Тело нюхача ещё не грохнулось на землю, а за ним вдогонку уже отправился второй уродец с гофрированным шлангом вместо хобота.
Оба мутанта свалились перед баррикадой. Парни заметили новую опасность. Двое сразу взяли на прицел крыши, а третий продолжил фаршировать свинцом несущихся на засаду мутосвинов.
Я расстрелял половину магазина, помогая смельчакам справиться с атакой сверху. Сжёг бы и все патроны, но в поле моего зрения вдруг попали Арамис и Копчёный: они перебежками двигались от дома к дому, отстреливая попадающихся на пути мутантов. В этом им помогал Байкер. Он остался в доме и прикрывал их огнём из ПКМ, пока не потерял из виду. Потом, видимо, нашёл другую цель, поскольку грохот пулемёта не смолкал ни на миг.
Сталкеры направлялись к проделанной большеногом пробоине в заборе. Развороченная взрывами туша валялась в нескольких метрах от протараненного им периметра, рядом с тремя карликами и одним цербером. Тела уродцев в чёрных балахонах и двухголового мутанта тоже были изрядно посечены гранатными осколками. У цербера так вообще одну голову почти оторвало, и она висела теперь на лоскутах кожи, почти касаясь земли.
Я бы не отвлёкся на отчаянный рывок приятелей, если б не возникшая в виде сушильщиков проблема: хитрые твари в стелс-режиме приближались к парням, готовясь напасть на них с тыла. Монстров выдала шелковица, мимо которой они крались. Я заметил движение листвы, так не похожее на игру ветерка, а когда пригляделся, различил абрисы долговязых фигур. Выглядело это как голографический рисунок на фоне повторяющихся узоров.
Я припал глазом к прицелу. В размеченном на деления круге отчётливо различалась крадущаяся тварь. Второй кровопийца остался вне поля зрения, им я планировал заняться чуть позже, а пока полностью сосредоточился на одной цели. Мир перестал для меня существовать. Куда-то исчезли все звуки, как будто кто-то убавил громкость до минимума. Я слился воедино с «винторезом».
Тых! Тых! Тых! Винтовка трижды коротко отстучала, и в уши снова ворвался яростный вой мутантов, грохот выстрелов и голоса перекрикивающихся друг с другом сталкеров. Смертельно раненный мутант сбросил маскировку, коротко рыкнул и замертво рухнул.
Его сородич тотчас вышел из режима невидимки и бросился на Копчёного. Тот как раз отбивался от крыс, что серым шевелящимся ковром надвигались на сталкеров, и не заметил опасности. Не понимаю, почему Копчёный так глупо подставился. Стрелять по этим мерзким тварям – всё равно что палить из пушки по воробьям: только попусту боеприпасы сожжёшь. Единственный способ остановить такое нашествие – убить крысиного короля. Без него крысы теряются и начинают жрать друг друга. Копчёный сам меня этому учил, а теперь, поди ж ты, повторял ошибки зелёного новичка: короля-то как раз и не было среди острозубой пищащей массы четвероногих убийц.
Впрочем, это была не единственная странность в этой атаке мутантов. Разнородные твари собрались в кучу не просто так. Их целенаправленно гнали на убой. Но кто? Где тот дирижёр, что заправлял всем этим процессом? За всё время боя я не заметил ни одного пси-мутанта, если не считать убитых карликов. Так и те обычно воздействуют силой мысли на предметы, а не на живность. «Может, парни о чём-то догадались и решили отправиться на разведку? Тогда тем более я обязан им помочь!» – решил я.
Это словами долго описывать мыслительный процесс. На самом деле на осознание и осмысление ситуации ушли доли секунды. Я взял второго мутанта на мушку, плавно нажал на спусковой крючок, но вместо привычного «чиха» услышал характерный щелчок. «Тоже мне снайпер хренов! – мысленно отругал я себя. – Как я мог забыть о подсчёте выстрелов?»
К счастью, Копчёный был не один. Арамис быстро среагировал на неожиданно возникшую угрозу, развернулся и выпустил очередь из «абакана». Тут расстояние-то было всего ничего, а он всё-таки умудрился промазать. Большая часть пуль ушла в «молоко», но несколько свинцовых пилюль всё же достигли цели. Ранения лишь разозлили монстра. Он оглушительно зарычал, раскинув щупальца веером, попытался снова стать невидимым, но теперь уже Арамис бил наверняка. Все посланные им пули угодили в тело сушильщика. Да и Копчёный наконец-то перестал маяться дурью и пришёл другу на помощь. А тут и я подоспел. В общем, добили мы гада.
С крысами тоже всё ладно получилось. Когда кровопийца отправился во владения Тёмного Сталкера, Копчёный вдруг вспомнил, как надо бороться с этими тварями. Подствольник его «абакана» глухо ухнул. Граната прочертила в воздухе красивую дугу и с громким хлопком взорвалась в центре пищащего моря. Фрагменты разорванных тушек вместе с осколками брызнули в стороны. Парни едва успели повалиться на землю, чтобы не превратиться в подобие дуршлага. Кусочки металла защёлкали по стенам, а один даже умудрился дотянуть до моего убежища, но поскольку он был на излёте, то всего лишь чиркнул по уцелевшему стеклу и застрял в раме.
Почти идеально круглая брешь в копошащемся ковре затянулась спустя несколько секунд. В другое время крысы стали бы пожирать растерзанные тела товарок, воюя друг с другом за лакомые куски, но сейчас эта кишащая масса просто накрыла собой трупики и продолжила движение. Причём твари
