Рассказать о ней Корпусу или Справедливости – все равно, что сообщить Кондору, что в миссии Линкольн нет смысла, ведь есть способ получить доступ к схеме подземного комплекса и разом снять блокировку со всех дверей между бункерами, что можно отследить местоположение малодушных, можно добраться до автопарка; Министру – что мы можем получить доступ к общему объему информации, который хранится в Архивах бункерной системы; Константину – что медицинские модули и вправду можно заставить лечить пациентов без профилей Совместимости, даже силентов…
А потом сказать, что все это невозможно только из-за того, что Электо
– Ее не оставят в покое. Начнут умолять, упрашивать, требовать… – Берт тяжело вздыхает. – И она наверняка захочет спрятаться. Когда мы выходили, я разглядел на потолке над дверью камеру наблюдения и защитный экран. В лучшем случае она активирует экран, закрывшись от нас, и тогда эта дверь попросту исчезнет из коридора. Если же ей успеют надоесть, то весь уровень Константина может навсегда остаться заблокированным… Кстати, еще она способна отключить вентиляцию, и тогда мы тут все погибнем от нехватки кислорода, – Берт криво усмехается, – поэтому злить ее я бы не советовал.
Откидываясь на спинку стула, я прихожу к выводу, что окончательно перестала что-либо понимать.
– И она может это сделать, даже не выходя из комнаты? – спрашиваю я с растерянностью. – И на что еще она способна? Может… может, она все же как-то сумеет нам помочь? Например, разблокировать двери между бункерами?
Но Берт лишь качает головой.
– Сейчас максимум ее возможностей – короткие исходящие команды в пределах систем этого бункера. Ее команды все еще имеют здесь высший приоритет, несмотря на все наши надстройки, но сейчас нам это никак не поможет… Впрочем, однажды мне все же удалось воспользоваться этим. – Берт поднимает взгляд, и в его глазах я вижу непонятное напряжение, словно сейчас он заставляет себя удерживать этот зрительный контакт. – Я задействовал найденный фрагмент очень старого кода Электо, чтобы перехватить управление Большим залом, – к моему удивлению, он говорит об этом почти спокойно, – тогда, с Закаром, – зачем-то поясняет он. – Несмотря на то что близнецы почти полностью переделали систему Большого зала, он все равно не смог проигнорировать запрос, который якобы исходил от Электо… – Вдруг Берт умолкает.
– Странно, – хмурясь, говорит он, немного помолчав. – Очень странно. Я… Я только сейчас понял, что Электо уже давно известно о нашем присутствии, она не могла не знать о том, что в бункере есть люди, вот только… Она ведь никак не отреагировала на наше появление.
«Не могу оставаться в стороне, если способна прийти на помощь», – так Электо когда-то сказала мне. За то время, что мы общались, я успела убедиться, что эти слова были искренними, поэтому сейчас у меня возникает желание защитить Электо.
– Может, тогда она еще не оправилась от того, что случилось с Терраполисом, вот и не смогла помочь.
– Помочь? – переспрашивает Берт с явным недоумением в голосе. – Арника… – Он тяжело вздыхает. – Электо – защитник Терраполиса. Мы в ее глазах выглядим как чужаки, как захватчики, которые…
– Мы пришли сюда как беженцы, – возмутившись, я перебиваю Берта. – Мы нуждались в защите.
– Не спорю. – Он пожимает плечами. – Но то, как мы повели себя, когда освоились здесь… – Берт осуждающе качает головой. – Электо оставила без внимания даже то, что мы вторглись в подконтрольные ей системы бункера, а так быть не должно. Такое поведение Электо противоречит ее основным задачам… и это очень странно.
Нет, Берт.
– Поставь себя на место Электо, – медленно говорю я. – Ты сам сказал: она Душа Терраполиса, вот только от города остались лишь руины и эти бункеры. Терраполис погиб, Электо потеряла всех, о ком должна была заботиться. Если она мыслит и чувствует, как человек, то сейчас она подобна человеку, который навсегда потерял смысл жизни. Вопрос: почему она все еще здесь?
Берт пристально смотрит на меня, нервным движением взъерошивая волосы.
– Не понимаю, что ты пытаешься сказать, – признается он. – Где же еще ей быть, если не здесь? Ты… ты что, намекаешь на… самоубийство? – выдыхает он, явно ужасаясь произнесенному слову.
Шумно выдохнув, я закрываю лицо руками. Мысли категорически отказываются оформляться в связные предложения.
– Ни на что я не намекаю, – я вздыхаю.
Берт качает головой.
– Даже лишившись возможности выполнять свое предназначение, Электо не способна уничтожить себя. Фактически у нее нет никаких программных ограничений, но она ориентируется на моральные принципы…
– Я не об этом, – быстро перебиваю я своего друга. – Берт, ведь Электо – это в первую очередь очень сложный механизм. Подумай сам: если даже у твоего планшета есть режим сна, который позволяет свести потребление энергии к минимуму, сохранив состояние всех запущенных программ, то у нее…
– Это режим гибернации, – поправляет меня Берт.
– Так почему же она не ушла в гибернацию? – с горячностью восклицаю я. – Наверняка ведь может! Просто поставь на ее место обычного человека, который, потеряв всех, кого знал и кем дорожил, остался в одиночестве и провел уже очень много времени в замкнутом помещении. Допустим, моральные принципы не позволяют этому человеку покончить с собой, но у него есть капсула Ожидания… вот только он ею все никак не воспользуется. Вопрос: что
