коридорам, и вскоре мы входим в неожиданно просторный зал, где у самого входа стоит освещенный стол.
– Запаздываете, – слышится хриплый голос. Его обладатель ступает в пятно света. – Знаете, чего вам будет стоить медлительность в бою?
Полсотни человек – вот и все Нулевое поколение. Полсотни человек – это не так уж и много. Я знаю не все имена, однако в лицо помню многих. Конечно, на уровне Смотрителей представители Нулевого поколения почти не появлялись – но я видела их на праздниках, на общих собраниях, во время казней.
Этот человек прежде мне не встречался. Я бы запомнила.
На вид ему около сорока пяти лет, может, чуть больше. Он из Нулевого поколения – между тем ничто в его внешнем виде не говорит о принадлежности к элите, напротив, он выглядит небрежно. Я едва сдерживаю неуместный смешок, когда понимаю, что у него штаны из той же самой ткани, из какой шьют комбинезоны Смотрителей. Ни капли лоска, присущего Нулевому поколению.
Но цепкий, внимательный взгляд с прищуром, которым он окидывает отряд, никак не сочетается с этой небрежностью, скорее даже неаккуратностью. Кондор оценивает нас, и кажется, он остается доволен увиденным.
– Встаньте вокруг стола, – говорит он, подзывая нас жестом.
Мы выстраиваемся вокруг стола. Коснувшись пальцами столешницы, я с удивлением понимаю, что она сделана из дерева. На столе лежат папки с нашими именами – это профили, наши личные дела. Кондор кивает на папки:
– Вот, знакомлюсь с вами. Любопытный отряд.
А в следующее мгновение я перехватываю руку, выброшенную к моему лицу. Острие карандаша, зажатого в кулаке, застывает в нескольких сантиметрах от моего глаза. С силой оттолкнув руку, я делаю шаг назад. Сердце безумно колотится где-то в горле, а Кондор кивает так, словно ничего не произошло, и делает пометку в папке с моим именем.
– Давно не видел профилей с такими баллами реакции. Не удержался.
А если бы я не успела остановить его?
Пораженно выдыхаю. Не удержался?! Да он мог оставить меня без глаза! Я глубоко вдыхаю, намереваясь высказать ему все, что думаю, но тут до меня доходит, что замах был слишком слабым. Кондор все контролировал. Это открытие постепенно успокаивает бешеный стук моего сердца.
– О, интересно… – бормочет Кондор, перелистывая страницу в моей папке. Его лицо меняется. Он поднимает на меня глаза. – Меня не предупреждали, что будут Несовместимые, – говорит он совсем другим, глухим голосом. И я принимаю его безмолвное извинение. – Есть что-то еще, что я должен знать о вашем отряде? – Он вновь обводит взглядом курсантов.
Все переглядываются.
– Может, вы хотите о чем-то спросить? – интересуется Кондор.
Риц, высокий светлокожий юноша, делает шаг вперед.
– Как к вам обращаться? В расписании не сказано…
Голос его звучит нерешительно. Кондор внимательно смотрит на молодого человека.
– А как обращаются к тебе?
– Курсант Риц. Или… просто Риц, – отвечает он с заминкой.
– Вот и я – Кондор. Просто Кондор, – криво улыбается наставник.
– А ваше звание…
Улыбка исчезает.
– Пытаешься понять, что именно я сделал для Корпуса? – он разводит руками. – Я его создал.
Риц бледнеет. Кондор, вновь улыбнувшись, хлопает его по плечу:
– Порядок, порядок. Дышать не забывай, курсант Риц.
Он складывает папки в стопку и отправляет их в ящик стола. Затем, еще раз пройдясь взглядом по отряду, указывает на Альму.
– Ты. Второй круг, верно? Покажешь им здесь все. – Палец переходит на меня. – Ты остаешься.
Я наблюдаю за тем, как мой отряд скрывается за дверью.
– Послезавтра у вас начнется полноконтактный спарринг, – негромко говорит Кондор, подходя ко мне. – Но эти тренировки не для тебя. Вместо них в дни спаррингов будешь приходить сюда после занятий, на час.
Я думала, что буду тренироваться с остальными. Мне не удается сдержать разочарованного вздоха. Заметив это, Кондор хмурится.
– Ты – Несовместимая. Смирись с тем, что не все методы Корпуса тебе подойдут. Там от спарринга одно только название. Это Совместимые могут избивать друг друга до полусмерти, а потом, всего лишь после пары часов лечения в модулях, вежливо обсуждать свои ошибки и удачные приемы. Тебя же такой спарринг отправит на больничную койку на несколько месяцев.
Что-то не сходится. Максу я всего лишь нос сломала – а его капрал поднял шум чуть ли не на весь Корпус. И при этом я точно знаю, что Макс – Совместимый.
