выше, для них тут мы были всего лишь еще одним развлечением.
Иэн и Сидни пытаются тащить меня к выходу, но я стряхиваю их руки и начинаю пробиваться к диджею сквозь толпу и крики «Эй, Ви!» На экранах у нас над головами теперь показывают клип: Иэн в отдельной комнате смотрит какое-то зернистое видео. Все, что я успеваю различить – высокий мужчина бьет маленького мальчика по щеке и тащит к пикапу. Неужели кто-то снимал такое на домашнее видео? Кадр меняется, и я снова вижу Иэна: он один в этой комнате, и видно, что он потрясен до глубины души. Неудивительно, что все его призы были посвящены бегству. Я поворачиваюсь и смотрю в глаза реальному Иэну.
– Этот маленький мальчик ведь был не ты, да?
Он трясет головой.
– Запросто мог быть и я.
Диджей приветствует нас широкой улыбкой.
– Народ, у нас сегодня VIP-гости! – говорит он в микрофон.
VIP, ага, конечно. Я беру микрофон и прошу его выключить музыку. Я вроде как знаменитость, поэтому он не возражает. Толпа поворачивается к нам, кто-то все еще пританцовывает под музыку у себя в голове.
Я столько раз помогала на разных представлениях, что с микрофоном у меня не должно быть никаких проблем. Но все-таки мне немного неловко. Я дую в микрофон, убедиться, что он включен, и говорю:
– Привет, я – Ви.
– Привет, девчонка! – раздаются отдельные крики в ответ.
Я указываю на экран:
– Вы только что видели, как я играла в НЕРВ. Наверное, вы думали, что это такой интересный способ выиграть крутые призы. Но правда такова: мы там, наверху, чуть не погибли. Игра идет по-настоящему. Не подписывайтесь на отбор! Не смотрите игру в следующем месяце! И вообще никогда.
Несколько человек отваливают к бару выпить и поболтать. Остальные пялятся на меня, кто-то ухмыляется, кто-то шепчет что-то на ухо своим приятелям, кто-то просто ничего не понял. Я узнаю женщину со стоянки у боулинга, ту, с рыжими кудрями. Тогда она была на нашей стороне. Может, ей удастся заставить своих друзей нас послушать. Но она достает камеру и нацеливает на меня. И все вокруг делают то же самое. Комната превращается в озеро колышущихся в воздухе рук, сжимающих телефоны, выбирающих ракурс получше.
Меня могли тут убить, а они снимают меня на телефон? Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не швырнуть в них микрофоном или не заплакать. В эту секунду мне кажется: миф о том, что каждый раз, как тебя фотографируют, у тебя крадут частичку души, – это самая настоящая правда. Я буквально ощущаю, как сотни маленьких всевидящих линз высасывают из меня жизнь, желая – всего-навсего! – запечатлеть мой страх, мой гнев, мои реакции. И я просто стою и туплю, и внутри у меня абсолютно пусто.
Диджей опять врубает музыку, и, когда Иэн с Сидни подталкивают меня вперед, я больше не спорю. Мы еле пробиваемся сквозь толпу – все орут, требуют рассказать про испытания, дать наши телефоны, наши адреса в Сети, улыбку для еще одного фото или видео. Люди дергают меня за пиджак, хватают за руки, даже гладят по голове, будто я пудель. Внезапно ноги мои отрываются от пола, и меня несет над бурным морем Зрителей. Я отбиваюсь, кричу, чтобы меня отпустили, и, наконец, с грохотом падаю на пол. Какой-то парень, потирая подбородок, куда я только что его стукнула, называет меня «сукой отмороженной».
Сколько раз за сегодня я это слышала? Да какая теперь разница.
Иэн находит меня среди этого хаоса и тянет за собой. Когда мы уже почти у выхода, двери широко открываются, и входят двое полицейских, спрашивая, где менеджер. Еще десять минут назад я бы все отдала, чтобы их увидеть, но сейчас сама мысль о том, что придется провести в этом зоопарке еще секунду, просто невыносима. Наверху ведь никого уже нет, верно? А если даже и есть, они наверняка просто допивают пиво. И все же надо отдать им хотя бы права нервовского спонсора и пистолет. Я сую руку в карман и, к крайнему моему удивлению, обнаруживаю, что и то, и другое исчезло. Они что, выпали? Или это НЕРВ подстроил, чтобы меня обокрали? Меня начинает колотить при мысли о том, что эти уроды даже сейчас контролируют ситуацию. Что, эти полицейские тоже у них на побегушках?
Должно быть, Сидни с Иэном думают примерно так же, потому что мы, не задерживаясь, вываливаемся на улицу, где дико холодно, и, пригнув головы, спешим на парковку для VIP. К моему удивлению, у «Вольво» Иэна никто шины не проколол. Но отсутствие машины Томми меня совершенно не удивляет.
Сидни приехала сюда с Томми, а раз он сбежал, она тоже забирается в «Вольво». Ведь даже если бы она приехала сюда сама, вряд ли ей хочется сейчас остаться одной.
Я чувствую себя одинокой больше, чем когда-либо. Наверное, тысячи людей смотрели на нас сегодня вечером, и большинству даже в голову не приходило, что игроки – настоящие, живые люди.
Какой-то Зритель бежит за машиной и стучит в окно, умоляя об еще одном снимке. Я мотаю головой и отвожу взгляд. Он орет сквозь стекло:
– Да кто ты вообще такая?!
