И все же в душе Алекс понимал, что вселенная склонна к жестоким насмешкам, а смерть в конечном итоге неизбежна.
– И долго мы были в отключке? – прошептал Альтшулер. Язык еще едва ворочался. И едва спросив это, Алекс заметил время на экранах мониторов в серебристых рамках на противоположной стене. Недолго. Час от силы.
– А где Эд Коуэн? – оглядев комнату, добавил он. В голове наконец начало проясняться.
Файф проигнорировал его.
– Он уже здесь, – отозвался Холл заплетающимся языком, понемногу приходя в себя. – Он помог затащить нас сюда. Они убили Траута и Тьенду, когда те тоже отключились. Коуэн избавляется от трупов. Вернется через час или два.
– Очень хорошо, Ник, – приподнял брови Файф. – Я уж гадал, будешь ли ты притворяться, что не можешь читать мысли.
– А толку-то? Ты же знаешь, что могу.
– Ты еще можешь читать мысли? – пьяным голосом пробормотала Хезер.
Когда никто не ответил, она обернулась к Файфу.
– Вы убили наших телохранителей? – Слова звучали еще невнятно, но уже четче. – Зачем?
– Скажи ей, Ник, – поддел Файф.
– Потому что теперь, когда я знаменитость, они знали слишком много. Они знали, кто я, что я здесь и что Файфу прекрасно известно, где я.
– Именно, – Файф снова обернулся к Хезер. – Так что когда я сожгу этот дом дотла и ваши останки опознают по зубоврачебным картам и скелетам, будет лучше, если Траута и Тьенды поблизости не окажется.
– А почему мы в этой комнате? – полюбопытствовал Альтшулер.
– Мне всегда здесь спокойнее, – Файф пожал плечами. – А если ваши останки найдут в «комнате паники», это приукрасит мировую сенсацию, вы не находите?
Хезер, окончательно пришедшая в себя, воззрилась на Файфа в ужасе.
– Что все это значит? Вы с ума сошли?
Файф тряхнул головой, словно вопрос его позабавил.
– Вы двое не сказали ей, а? – Он развел руками. – Пожалуй, разумно. Нет смысла ставить свое будущее против ее актерских способностей.
Замбрана повернулась к мужчинам, сидящим рядом с ней на полу.
– Да что все это значит?! – вопросила она с растущей паникой.
И снова все ее проигнорировали. Бросившаяся в лицо Хезер кровь дала ясно понять, что это ее взбеленило.
– Почему ты еще не убил нас? – осведомился Альтшулер.
– Скажи ему, Ник, – пригласил Файф.
– Да не буду я твоей читающей мысли марионеткой, чтобы ты поберег голосовые связки, – покачал головой Холл. – Я могу читать мысли, а не намерения. Так что в большинстве случаев будет проще, если ты сформулируешь свои ответы. Мне бы не хотелось исказить твое психопатское мышление в пересказе.
Файф вперился в Холла ледяным взором с такой пристальностью, что тот поневоле несколько раз моргнул.
– Я хочу, чтобы все прошло цивилизованно, – спокойно проговорил Файф. – Но если уж дойдет до
Холл неохотно кивнул.
Файф обернулся обратно к Альтшулеру.
– Почему я еще не убил тебя, Алекс, – повторил он, – так это потому, что я, очевидно, совершил ряд ошибок. Иначе ты не заподозрил бы, что я – Джон Деламатер.
И хотя теперь их подозрения подтвердились, Альтшулер был настолько уверен, что Файф и Деламатер разные люди – находящиеся на радикально противоположных концах криминального спектра, – что даже зная, что сидящий перед ним человек – Джон Деламатер, поневоле продолжал воспринимать его, как Кэмерона Файфа.
– Так что прежде чем я отправлю вас на тот свет, – продолжал Файф, – я хотел бы понять, где ошибся. – Он помолчал. – Кто-нибудь из вас знает человека по имени Хосе Капабланка?
Ответом Файфу послужили лишь недоумевающие взоры.
– Он был чемпионом мира по шахматам с двадцать первого по двадцать седьмой годы, и его считали самым одаренным от природы шахматистом в истории. Капабланка считал, что можно узнать куда больше, изучая поражения соперника, чем его победы. Я и сам играю на уровне гроссмейстера и склонен согласиться с ним. И хотя в конечном итоге я победил, в миттельшпиле у меня случилась заминка. – Он склонился к Холлу. – Так поведай же мне, Ник, где я дал промашку? Как ты меня заподозрил?
