Здание они покидают совершенно спокойно. Похоже, двое мальчишек бойцов Рене совершенно не интересуют. Жиль и Вероника проходят до перекрёстка, сворачивают за угол — и припускают со всех ног. Две минуты спустя Вероника спотыкается, падает и разражается рыданиями. Она плачет так громко и отчаянно, что из окон жилых домов выглядывают обеспокоенные люди. Жиль сидит рядом с ней, боясь даже плеча коснуться, и ждёт, когда она успокоится. Когда слёзы иссякают и рыдания переходят в тихие всхлипывания, Жиль негромко просит:
— Идём. Н-надо добраться к-к отцу Ланглу.
Она поднимает голову. Лицо грязное, всё в потёках от слёз.
— Откуда ты его знаешь?
— Он м-мой Учитель. Вырастил меня.
Жиль помогает Веронике подняться, отряхивает грязь с одежды, и они продолжают путь. Вероника с грустью смотрит на пустые детские площадки Второго круга, на закрытые ставни окон, затихшие улицы. Прохожие, попадающиеся навстречу, осторожны, хмуры и стараются пройти мимо них побыстрее. Отряд полицейских со сканерами и притороченными к сумкам противогазами с подозрением косится на брата и сестру. Вероника опускает голову, жмётся к Жилю ближе.
— Так странно, — говорит она. — Почему тут так пустынно? Люди такие чужие… Уличные бои же далеко, за стеной.
— Страх, — поясняет Жиль, не сбавляя шага. — Он идёт вп-переди. Это как д-дурной запах. Отец Ланглу г-говорил, что люди чувствуют боль до т- того, как… как п-предчувствие. И п-прячутся.
Вероника сворачивает с дорожки, идёт по мокрой траве газона.
— Надеюсь, это сюда и не придёт.
— Придёт, — тихо роняет Жиль. — День-д-два — и будет тут.
— Почему ты так думаешь?
— Я это знаю.
«Потому что никто не даст отпор, — думает Жиль, шагая по границе бетонного тротуара и сочной зелёной травы. — Потому что полиция не умнее Клермона и не знает его планов. Потому что Зверь сильнее человека, как бы отец Ксавье ни хотел иначе. Потому что грабить и отбирать куда проще, чем день за днём зарабатывать свой кусок».
— Жиль, чего они хотят? — задаёт Вероника главный вопрос.
— Они и сами н-не знают. Убивают всех, кто, как им к-кажется, живёт лучше, ч-чем они.
На крыльце двухэтажного коттеджа возится пара карапузов лет трёх. Увидев незнакомых людей, они замирают, как по команде. Из дома выбегает подстриженная молодая женщина в простеньком платье, подхватывает детей под мышки и убегает обратно. Дверь за ней с грохотом захлопывается, и почти тут же опускаются жалюзи на окнах. Вероника смотрит на всё это с недоумением.
— Почему?..
Вопрос Вероники повисает в воздухе. Жиль пожимает плечами и сворачивает на дорогу, ведущую к городскому парку. Они минуют жилой квартал из аккуратных маленьких домиков, проходят мимо трёх высоток, сияющих застеклёнными окнами, пересекают школьный двор. Здесь Жиль останавливается у яркой карусельной лошадки, трогает её улыбающуюся морду.
— Я зн-наю от отца Ланглу, что ты много ч-читаешь. Лошади п-правда умели улыбаться?
Вероника качает головой.
— Только в сказках.
— Зн-начит, это чтобы люди д-думали, что живут в ск-казке, — понимающе произносит Жиль. — И чтобы д-другие тоже так думали. И зав- видовали.
Шуршит гравий под подошвами сандалий. Вероника подходит близко-близко. Встаёт на цыпочки. Трогает пальцем тонкую трубочку носового катетера, гладит шрамы, уродующие лицо младшего брата.
— Жиль… Почему ты был среди них? Я же вижу, ты понимаешь, что они творят ужасное… Почему ты с ними?
Он улыбается — но в его взгляде столько горечи; да и улыбка выходит вымученной, кривой.
— Я не с ними. Я п-просто живу и п-путаюсь под ногами.
— Но ведь ты можешь уйти! В любой момент, Жиль! — она хватает его за плечи. Жиль морщится от боли, и Вероника тут же торопливо восклицает: — Ох, прости! Ты и правда ранен?
— П-пойдём, — вздыхает он. — И п-пожалуйста, не сп-прашивай больше, почему я с ними. Т-ты не поймёшь. А я не уйду.
Он гладит лошадь по украшенной пластиковыми завитушками гриве и бредёт через школьный двор к зелёному массиву парка.
— Ты т-так же свободна, к-как и я, — произносит он, не оборачиваясь.
Вероника спешит за братом. Всю дорогу она ищет ответ на вопросы: почему её брат не вернулся домой, почему Ксавье ничего ей не сказал и что держит мальчишку в стае нелюдей. Шумят над головой старые деревья, прыгают по мощёной дорожке солнечные блики. Запах свежей травы делает всё,
