благоприятствовали: мать, вконец рассорившись с отцом, переехала на время к своим родителям. Она, безусловно, вернется, не такая дура, чтобы кидать богатство коту под хвост, но несколько дней будет выдерживать характер, ждать, пока ее станут умолять. Старший Капулетти, удрученный свалившимися на семью невзгодами, совсем пал духом и нашел привычный для себя выход: заперся в кабинете и колдует над цифрами. Тибор дал отгул болтливой экономке и велел роботу накрыть у себя в комнате ужин на четверых, притом сервировать стол фамильным серебром. Он похвалил себя за дьявольскую предусмотрительность, тщательно оделся, с удовольствием огляделся в зеркале и отправился в Университет.
Выйдя из аудитории, где не столько изучали агрономию, сколько сплетничали о сногсшибательных событиях, взбудораживших город, Розалинда пошла домой. Каждый раз она с отвращением думала об убогой, обшарпанной квартирке, где ютились они с матерью после смерти отца, и утешалась только тем, что недолго останется в этой дыре. Розалинда верила в свою счастливую звезду. В отличие от многих своих подружек она не рассчитывала на выгодное замужество. Нет, она сама сделает блестящую карьеру.
Неожиданно дорогу ей преградил Тибор.
— А, синьор предводитель, — сказала она, не удивившись.
— Он самый. — Тибор решил сохранить обычную свою грубоватую манеру, чтобы не вызвать у нее подозрений. — У меня к тебе дело.
— Если хочешь меня соблазнить, чтобы отплатить аграм за сестру, — можешь не стараться.
— Много о себе понимаешь, — сказал Тибор, несколько смущенный тем, что его замысел оказался с ходу разгаданным.
— Скажешь, нет? Думаешь, я не заметила, какие ты мне строил глазки?
— Ты себя переоцениваешь, Розалинда, — возразил Тибор. — Такие самоуверенные девицы не в моем вкусе.
— Ах, так, — оскорбилась агрянка, — тогда проваливай.
Тибор почувствовал, что нащупал нужный тон. Теперь надо поиграть с ней, как кошка с мышкой.
— Не отрицаю, — сказал он, нагло разглядывая ее формы, — я бы не прочь переспать с тобой.
— Не дождешься, — сказала Розалинда уже более миролюбиво.
— Уверен, что мы с тобой поладим, у нас схожие характеры.
— Ладно, говори, чего тебе от меня надо.
— Видишь ли, в прошлый раз у нас не получилось…
— И ты хочешь повторить попытку?
Тибор кивнул.
— У меня есть одна идея, надо обсудить. Предлагаю собраться: ты, Голем и я с Пером.
— Где?
— В моем доме. Родителей сейчас нет, и нам не помешают.
— А Голем точно будет?
— Обещал.
— Когда?
— Сейчас.
Розалинда заколебалась, но не смогла одолеть искушения побывать во дворце Капулетти, о котором в городе рассказывали легенды. Можно ли было упустить такой шанс? Она тряхнула головой и со своей обычной решительностью сказала:
— Веди.
Тибор постарался не выдать своего ликования. По дороге им не встретилось знакомых. Уже в вестибюле Розалинда не смогла сдержать возгласа восхищения при виде мраморной лестницы с бронзовыми перилами, украшенными затейливой резьбой.
— Хочешь осмотреть дом? — спросил Тибор.
Розалинда кивнула, и он провел ее по залам, сочтя, что все идет как по маслу. Затем они прошли в его комнату. В канделябрах, развешанных по стенам, горели свечи, их теплый свет золотил столовое серебро, играл бликами на хрустальных бокалах.
— Где же остальные? — спросила Розалинда.
— Сейчас подтянутся. Выпьем по бокалу?
Она не могла отказать себе в таком удовольствии.
— Знаешь, Линда, я ведь тебя обманул: ты мне нравишься.
— Я знала, что этим кончится, — сказала она с презрительной миной, но Тибор почувствовал, что его признание ей польстило.
— Мне даже кажется, что я в тебя влюблен.
— Поторопись объясниться, пока не явился Голем. Он разругался со своей дылдой и решил приударить за мной.
— Неужели ты можешь воспринимать эту дубину всерьез?
— Почему бы и нет? Из него получится неплохой муж, а ума у меня хватит на двоих.
— Такая девушка, как ты, достойна лучшей партии.
— Уж не собираешься ли ты предложить мне руку и сердце?
Тибор смутился, положительно, с этой острой на язык агрянкой нелегко иметь дело. Плюнуть на все, что ли, да выпроводить ее? Но его самолюбие не могло смириться с таким фиаско. К тому же обидно было отступаться от столь успешно начатого предприятия. Тибор решил схитрить.
— А как бы ты отнеслась к такому предложению?
— Сделай — узнаешь. — Опять она оставила его в дураках.
— Скажи честно: я тебе нравлюсь хоть немного?
Розалинда пожала плечами.
— Какое это имеет значение? Ты мат, я агра. Между нами ничего не может быть.
— А моя сестра и этот Монтекки? — возразил он, удивляясь сам себе.
Она не замедлила воспользоваться его оплошностью.
— Тогда какого рожна ты их преследуешь?
— Ты права, Линда, у тебя железная логика.
— Не заговаривай мне зубы. Хочешь знать мое мнение, так я не вижу ничего страшного, если б Ула и Ром погуляли втихомолку в свое удовольствие, а не доводили до публичного скандала. На кой ему понадобилась ваша математика? Нельзя же до такой степени растворяться в своем партнере!
— Обещаю, что никогда не стану заниматься вашей агрономией.
— А знаешь, — сказала Розалинда, — если б ты таким образом доказал мне серьезность своих намерений, я, может быть, и подумала бы…
— Ничего не понимаю, — вздохнул окончательно запутанный Тибор.
— Чего тут понимать! Ты привык крутить мозги дурочкам, но со мной такой номер не пройдет.
— Линда, — сказал Тибор, — мне ужасно хочется, чтобы ты оставила свой ехидный тон и говорила со мной по-человечески.
— Это зависит от тебя.
— Выпьем еще?
— Хочешь споить меня?
— Ну, не пей, я сам.
Он наполнил бокал и, вконец раздосадованный, одним махом выпил его до дна.
— Не расстраивайся, Тибор. Я ведь с самого начала поняла твою игру.
— Представь себе, я больше не играю, а начинаю всерьез в тебя влюбляться.
Вино ударило ему в голову, и сейчас он был предельно искренен.
Розалинда почувствовала перемену. Ее мужской ум спасовал перед женским сердцем, и она погладила его руку. Тибор принял жест милосердия за сигнал сдачи и схватил ее в объятия.
— Не надо, Тибор, — сказал агрянка, отталкивая сто, — опомнись, мы не должны повторять их ошибки.
Неожиданно дверь отворилась, и в комнату вошел Капулетти-старший.
— Извини, я не предполагал, что ты не один.
Он повернулся, собираясь удалиться, но Розалинда остановила его.
— Вы нам не помешаете, синьор, у нас сугубо деловой разговор.
Капулетти взглянул на раскрасневшегося сына, нарушенную прическу его гостьи и улыбнулся.
— Я хотел посоветоваться с тобой, Тибор, но это терпит.
Тибор, успевший оправиться от смущения, начал объясняться, но остановился, заслышав снаружи какие-то голоса. Положительно, им сегодня не дадут покоя. Он решил проверить, в чем дело, и в самых дверях столкнулся с Големом. Вместе с ним в комнату ворвались еще несколько парней.
— Что это значит? — воскликнул Капулетти-старший. — Кто вы, что вам надо в моем доме?
Тибор моментально нашелся.
— Наконец, Голем, а мы тебя совсем заждались! Это мои друзья, отец.
— Раз так, — сказал Капулетти, — не стану вам мешать.
Он вышел, с огорчением подумав, что его сын докатился до такого общества.
Голем все еще стоял на пороге, переводя подозрительный взгляд с Розалинды на Тибора.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он наконец.
— Ждем тебя, как видишь, — ответила она спокойно. — Разве тебе не передали, Голем, чтоб ты заглянул ко мне? Есть идея, надо обсудить.
— Мне никто ничего не говорил.
— Значит, тебя просто не застали дома.
