– Почему задержанный в кандалах? – удивленно спросил мессир и в упор посмотрел на начальника тюрьмы.
Тот затряс губами, силясь что-то сказать. Наконец это ему удалось, и дрожащим голосом он ответил:
– Такое указание дал господин коронер.
– А он что, командует тюрьмой и вами? – еще больше удивился приезжий.
– Нет, но он дал рекомендации… вернее, я не знаю, почему задержанный в кандалах… Мне не докладывали, но я обещаю, что разберусь с этим делом и виновные будут строго наказаны. Дежурный! – заорал он и, увидев дежурного надзирателя, сразу двинул ему кулаком в физиономию. – Кто приказал заковать заключенного, то есть задержанного? – быстро поправился он.
– Господин коронер приказали, – глотая кровь из разбитых губ, ответил надзиратель.
– Я только рекомендовал, – уточнил коронер, – я тут не командую. И вообще, раз преступника освободили, мне тут делать нечего. – Он развернулся и быстро пошел прочь.
– Передайте привет вашей жене Марте, коронер! – крикнул ему вслед нехеец.
Услышав слова юноши, серый подхватился и опрометью бросился бежать.
Начальник тюрьмы побледнел и, заикаясь, стал говорить:
– Господин барон, вышло недоразумение, мы разберемся, я обещаю, виновные будут наказаны.
– Ладно, начальник, не мельтеши, тысяча золотых откупа, и я все забыл. – Паренек фамильярно похлопал по плечу раскрывшего рот начальника тюрьмы и добавил: – Не благодарите, это в честь праздника.
Приезжий только хмыкнул.
В допросной, куда они все прошли, его расковали. Мессир предложил ему присесть, а остальным тихим голосом приказал:
– Оставьте нас одних!
Он несколько дольше, чем положено по этикету, рассматривал юношу и наконец с усмешкой сказал:
– Вы точно такой, как мне вас обрисовал мессир Гронд.
Юноша посмотрел на незнакомца, но промолчал.
– Вы попали в очень сложную ситуацию, господин барон. Граф Саккарти написал королю письмо, в котором обвинил вас в том, что вы продались врагам и вредили посольству. Учитывая нынешнее положение графа, это для вас смертный приговор. Хочу, чтобы вы это поняли. Никто по существу с вами разбираться не стал бы. А чтобы не заморачиваться с доказательствами, вас бы тихонько придушили или убили при попытке бегства. Отсюда такое отношение к вам. Кандалы и все прочее. Небось и в общей камере уже побывали, не так ли?
Парень согласно кивнул, но продолжал молчать.
– Вот видите, я прав, – спокойно сказал незнакомец. – Но есть люди, которые хотят вам помочь. От вас требуется только подписать этот документ. – Он протянул барону свиток.
Я внимательно слушал незнакомца. В то, что меня освободили за красивые глаза, я не верил, значит, им от меня что-то нужно. И когда он протянул мне свиток, я взял его и стал читать. Это был договор, по которому я поступал на службу короне. Меня зачисляли в штат тайной стражи дворца оруженосцем. То бишь учеником, без оклада и стипендии. Число под документом значилось с момента зачисления меня в академию. Срок службы не указан. Я тоже понимал, что это единственный приемлемый выход из ситуации, в которую я попал, но угодить в вечное рабство к еще одной спецслужбе я не хотел.
– Здесь не указан срок моей службы, мессир. – Я протянул ему договор.
– Так вас никто служить и не заставляет, юноша, это так, для проформы, – изобразил изумление незнакомец. – Чтобы соблюсти все формальности.
«Ага, формальности, нашел дурака, – подумал я и скептически на него посмотрел.
– Тогда допишите, что срок моей службы истекает сегодня, и все формальности будут соблюдены.
Сидящий напротив меня посланец нахмурился.
– По-моему, молодой человек, вы не понимаете всей серьезности своего положения. Вам делают одолжение, а вы еще торгуетесь. Я могу сейчас встать и уйти.
Я вышел в боевой режим, залез без зазрения совести в его сумку и достал приказ о моем освобождении. Там было написано:
«Барон Ирридар тан Аббаи Тох Рангор выполнял задание государственной важности на службе короне. С него снимаются все обвинения, и он освобождается от содержания под стражей немедленно.
Подпись была скреплена малой королевской печатью. Ну что же, мне это пригодится. Я сунул свиток за пазуху и вышел из ускорения. Вежливо улыбнулся и сказал:
– Тогда не смею вас задерживать, господин, не знаю, как вас зовут. Всего доброго. Я тоже пойду.
Под его ошарашенным взглядом встал, поклонился поклоном Овора и направился на выход.
