истаивающие эльфы и (более внятно и полно) исчезнувшие эльфы, те, что живут ныне на Одиноком острове, Тол Эрессеа, куда попадали немногие мореходы из числа людей, вот разве что раз или два за долгую эпоху, когда кто-либо из рода Эаренделя уплывал за пределы земель, открытых смертному взору, и видел мерцание светильников на набережных Аваллона, и вдыхал издалека аромат неувядающих цветов на лугах Дорвиниона. Одним из таких был Эриол, которого люди звали Эльфвине; он единственный возвратился и привез вести о Кортирионе [граде эльфов на Эрессеа] в Ближние земли.
Нам нет необходимости углубляться в тему Аваллона и разбираться в запутанных подробностях более поздних разработок: о них исчерпывающе рассказано в книге «Саурон Поверженный» (1992). В своем кратком обзоре я лишь попытался представить, что это название значило для моего отца в контексте «Сильмариллиона» на тот момент, когда он работал над «Гибелью Артура», причем очень скоро ему, по всей видимости, предстояло прерваться.
Мне кажется, что необходим значительный период времени для того, чтобы существующий миф претерпел столь грандиозные изменения, вызванные возникновением концепции Нуменора и его затопления, стихийного преобразования земли и загадочного «Прямого Пути», уводящего к исчезнувшему «прошлому», доступ к которому для смертных закрыт. Потому, на мой взгляд, по меньшей мере очень вероятно, что подобное развитие сюжета «Сильмариллиона» вкупе с новым проектом – «Утраченным путем» – и тяжкие сомнения и трудности, с которыми столкнулся отец, сами по себе служат достаточным объяснением того, почему он забросил «Гибель Артура».
Из этого, казалось бы, следует, что поэма была оставлена на удивление поздно; и на самом деле существует прелюбопытное и озадачивающее доказательство, по всей видимости, это предположение подтверждающее. Это отдельная страница с черновыми записями: список последовательных «элементов» повествования, причем все они упомянуты не только здесь. Последняя часть списка гласит:
Спустя какое-то время после создания этого списка отец нарисовал скобку, отделяющую «Увезет на Авалон» от предшествующих пунктов, и напротив этой скобки (то есть на одном уровне с «Увезен на Авалон») приписал: «Авг 1937».
По-видимому, естественно предположить, что на тот момент отец дошел (в стихах, пусть и в неотредактированном виде) до пункта «Артур убивает Мордреда и ранен», но не дальше. Безусловно, проблема в том, что к битве при Камлане отец еще даже не подступился: поэма заканчивается на финале сражения под Ромерилем, и из рукописи не явствует, что стихотворный вариант хоть сколько-то продвинулся дальше. Объяснения у меня нет. Но это, по крайней мере, зримое свидетельство того, что в августе 1937 года отец все еще активно занимался «Гибелью Артура» – пусть и на удивление поздно.
Но если так, возможно ли тем самым пролить свет на вопрос, почему отец примерно в это время утверждал, что название Тол Эрессеа, которое к тому моменту использовалось уже около двадцати лет, было изменено на Аваллон – в силу непонятной причины? Невозможно поверить, что этот факт никак не связан с артуровским Аваллоном; но приходится признать, что аналогия с уходом Артура стала еще менее явной.
В письме от сентября 1954 года, после публикации «Братства Кольца», отец написал замечательно краткое и ясное резюме касательно Эрессеа:
…До Низвержения за морем и за пределами западного побережья Средиземья находился земной эльфийский рай Эрессеа и Валинор, земля Валар (Властей, Владык Запада), места, до которых возможно было добраться физически, на самых обычных парусных кораблях, пусть даже Моря заключали в себе немало опасностей. Но после того, как нуменорцы, Короли Людей, жившие на острове, расположенном далее всего к западу из всех смертных земель, взбунтовались и в итоге, обуянные непомерной гордыней, попытались захватить Эрессеа и Валинор силой, Нуменор был уничтожен, а Эрессеа и Валинор изъяты с Земли за физически достижимые пределы; путь на запад был открыт, но вел лишь обратно в исходную точку – для смертных.
Мне кажется, что сказать тут можно одно: Счастливый остров, Авалон Феи Морганы и Аваллон как Тол Эрессеа родственны только в том, что оба представляют собою «земной рай» далеко в западном океане.
Тем не менее есть убедительный повод, более того – веские основания, считать, что отец нарочно установил эту связь, пусть мотивация его и не вполне понятна.
В одном из набросков моего отца, касающихся продолжения «Гибели Артура», говорится о том, как Ланселот раздобыл челн и отплыл на запад, но так и не вернулся. Этот фрагмент особенно интересен в данном контексте благодаря словам, что следуют за примечанием «Фрагмент об Эаренделе» и завершают его
В этом коротком стихотворении «бриг был отправлен / в моря сумеречные», и Эарендель плывет к «магическим островам ‹…› мимо холмов Авалона ‹…› драконьих врат и дремучих гор / в Гавани Фаэри у границ мира». В этих строках отец намеренно вводил элементы мифической географии Первой Эпохи Мира, изначально описанной в «Книге утраченных сказаний»; а география эта по большей части вошла в гораздо более поздние тексты «Сильмариллиона».
В повести «Сокрытие Валинора» в первой части «Книги утраченных сказаний» рассказывается, что во времена укрепления Валинора в океане было создано огромное кольцо Магических островов для защиты Залива Фаэри. К тому времени, как был написан, полностью или почти полностью, вариант «Сильмариллиона» под названием «Квента», утверждалось следующее («Устроение Средиземья», 1986 (стр. 98):
В тот день, что в песнях назван Сокрытием Валинора, были созданы Волшебные острова, средоточие чар, и протянулись они через пределы Тенистых морей перед Одиноким островом, на пути у кораблей, идущих на Запад, дабы уловить в ловушку мореходов и сковать их вечным сном.
