Я вышла в центр комнаты:
— Сейчас — именно здесь и сейчас — решается, каким будет наш город в будущем. Мы можем сделать то, что нужно, или позволим нашему дому превратиться в помойку, которой многие годы будет управлять преступный синдикат. Это не какой–то там теоретический сценарий развития. Они уже сожгли чей–то бизнес и убили двух человек. На кон поставлены огромные деньги — так что они ни перед чем не остановятся. В этом нет ничего нового. Нью–Йорк, Чикаго, Токио, Москва, Рим, Мехико — все эти города приложили чертовски серьёзные усилия, чтобы избавиться от контроля мафии. Причем им это удалось, а огромные участки Южной Америки, например, до сих пор остаются полностью под контролем различных картелей. Давайте не будем доводить до этого. Давайте примем меры, чтобы этот рак не успел распространиться.
Я посмотрела им в глаза:
— Я не прошу, чтобы вы сделали это ради меня. Я прошу, чтобы вы сделали это ради Артемиды. Это наш единственный шанс. Мы не можем позволить «Паласио» захватить здесь власть. Сейчас они везут сюда целую армию. Когда их наемники прибудут в город, нам уже не удастся прикрыть санчезовское производство кислорода. Плавильню будут охранять почище, чем Форт–Нокс[41].
Я умолкла на минуту, на случай, если кто–нибудь захотел бы оспорить это утверждение. Но все молчали.
— Слушайте, нам ещё надо кучу всего спланировать, поэтому покончим с болтовней и перейдем к делу. Боб, ты служил в морской пехоте. Ты полжизни провел, защищая Соединенные Штаты. Сейчас твой дом — Артемида, и этот дом в опасности. Ты хочешь защитить свой дом?
Я видела по его лицу, что удар попал в цель.
Я подошла к отцу:
— Отец, я прошу тебя сделать это, потому что это единственный способ спасти жизнь твоей дочери.
Отец сжал губы:
— Ты используешь подленький приёмчик, Джазмин.
Я повернулась к Дейлу:
— Мне надо объяснять, почему ты должен участвовать в этом деле?
Вместо ответа Дейл помахал Билли, чтобы тот принес ещё пива:
— Ты не законченная говнючка, Джаз, поэтому я подозреваю, что у тебя уже есть план, как избежать жертв среди рабочих цеха?
Боб поднял руку:
— А как ты собираешься проникнуть в купол? Даже без дополнительной охраны «Санчез» усилила меры безопасности.
— И как насчет систем предотвращения аварий в самом цеху? — спросил Свобода. — Я просмотрел схемы производства, которые прислал твой приятель с Земли, так у электролизера три запасные системы температурного контроля и предохранительная медная втулка.
— И зачем тебе вообще нужен я? — в свою очередь спросил отец.
— Хорошо, хорошо, — я подняла ладони, — я отвечу на все вопросы. Но сперва я должна знать, что убедила вас и что все согласны с моим планом действий.
Наступило молчание. Даже Билли прекратил возиться с баром и замер в ожидании их ответа.
— Я по–прежнему не убежден, что ты права, — заявил Боб. — Но я не хочу рисковать будущим Артемиды. И они уже убили двух человек. Я в деле.
Отец кивнул:
— Я тоже.
— Ты и так знала, что я соглашусь, — сказал Свобода. — Обожаю приключения!
— Я тоже согласна, — сказала Лене. — В смысле, я в деле. Насчет приключений я пока не уверена.
— После этого мы будем квиты, — заявил Дейл. — Ты перестанешь попрекать меня Тайлером, хватит с меня этого дерьма.
Я нахмурилась:
— Я не могу вот так взять и перестать злиться.
— Это понятно, но ты можешь перестать упиваться своей злостью и обидой. И начать разговаривать со мной, как с любым другим нормальным человеком, — Дейл поболтал пиво в стакане, не отрывая от меня взгляда. — Это цена моего участия.
— Идёт, — согласилась я. Я сомневалась, насколько у меня это получится, но ради спасения Артемиды должна была поступиться гордостью.
***
Благодаря своим габаритам и военной выправке, Боб легко проложил для нас дорогу сквозь обычную толпу в Порту. Отец шел позади, толкая тележку со сварочным оборудованием.
Глянув на парковку, я приметила свой «Триггер», которым в последнее время почти не пользовалась. В эти, полные хаоса дни у меня не было
