сих пор дулась за то, что вчера меня на переговоры позвали, а не ее, то выходит совсем уж безрадостная картина.
— Думал, что раньше позвонишь, — без приветствий сообщил мне ведьмак. — Удивляешь ты меня, Саша, и это хорошо. Люблю людей с извивом, с ними интересно.
— Да не в извивах дело. — Я решил не мудрить и говорить правду. — Решить-то я еще вечером все для себя решил, просто ночью звонить неудобно, а утром на работе зашился. Хорошо еще вообще не прозевал назначенное время. Сами знаете, как это бывает, то одно, то другое — пошла писать губерния.
— И что решил? — с очевидным интересом спросил у меня Артем Сергеевич.
Еще бы ему не любопытствовать. Полнолуние-то вот оно, сегодня. Прозевал — и жди потом следующего, да еще по новой все начинай.
— Дураком надо быть, чтобы отказаться от такого предложения, — деловито сообщил ему я. — Но есть ряд моментов, которые хотелось бы прояснить. И обсудить.
— Если не секрет? — уточнил ведьмак. — Что за моменты?
— Разные. И технические, и юридические, и, что уж там, финансового характера. Я же так понимаю, что мне при вас надо будет состоять большей частью, значит, работу бросать придется. А жить на что? Я не студент, вагоны по ночам разгружать не хочу. Да и не смогу, физическая подготовка у меня не та.
— Резонно, — признал Артем Сергеевич. — Сразу видно делового человека. Ладно, обсудим все завтра с утра. Сейчас, прости, не смогу — у меня день по минутам расписан. Ну а сегодня ночью, когда встретимся с тобой, не до того будет, как ты понимаешь. Тебя устраивает такой расклад?
— Вполне, — степенно ответил я.
— Ну и славно. — Ведьмак пошуршал чем-то, как видно, страницами ежедневника. — Значит, действуем так. К половине одиннадцатого вечера выходи к своему подъезду, за тобой придет машина, она тебя доставит ко мне. Ну а дальше все на месте.
— Понял, принял, — отрапортовал я. — До вечера.
И повесил трубку. Первым. Мол, да, вот такой я, за рубль двадцать не купишь.
Вот он, наверное, сейчас надо мной посмеялся. И ладно, и пусть. Я переживу.
К моему великому удивлению, день не тянулся бесконечно, как того можно было бы ожидать, а просто-таки летел стрелой. Может, потому что он мог стать моим последним днем? Ну, гипотетически, если что-то пойдет не так.
Но при этом страха не было. Видимо, выбрал я весь его лимит за этот месяц, исчерпал, как деньги на телефоне. А может, потому, что я сделал все, что от меня зависело, до конца, до последней точки. Теперь дело было за другими людьми. Надо заметить — надежными, включая хитреца Нифонтова. На него, к слову, была у меня особая надежда, потому что в данной ситуации наши интересы совпадали. Впрочем, и Стас тоже не останется внакладе, если все выгорит, а значит, и он постарается на совесть.
За окнами темнело, дело шло к вечеру.
— Хозяин. — Родька, как видно, что-то почуял, был он сегодня тихий и молчаливый. — Я бы пирог завтра испек, что ли. Знаешь, такой, с изюмом и орехами. Субботний день как-никак.
— Испеки, — одобрил я его предложение. — Почему нет?
— Тогда надо в магазин идти, — продолжил он свою мысль. — Изюма у нас нет. И орехов — тоже. Да и муки почти не осталось. А дрожжей у тебя, похоже, вовсе никогда и не было.
— Дай закурить, а то есть так хочется, что переночевать негде, — рассмеялся я. — Хитер.
— Нет, можно и завтра, если ты устал, — примирительно посопел Родька. — Но я бы сейчас тесто поставил, к утру оно и подойдет.
Идти куда-то мне было лень, но, подумав, я все-таки натянул джинсы и футболку. Схожу. Время убью. И потом, еще такое дело… Если что, он, Вавила Силыч да Кузьмич этим пирогом меня и помянут.
Вот ведь какая чушь в голову лезет, а?
В магазине было на удивление мало народу, хотя вроде и пятница на дворе, а значит, впереди дачные выходные. Может, просто разъехались уже все, десятый час как-никак?
Что забавно — в свете последних событий я окончательно плюнул на запрет вечерних прогулок. Теперь-то чего? Да и поднатаскался я уже в этих делах, чем меня теперь удивить можно?
Впрочем, по поводу удивления — это я зря. На улицах города всегда найдется что-то нестандартное и неформатное, на что можно с интересом поглазеть. Вот и сейчас, пожалуйста. На повороте к моему дому, прижавшись к бордюру, стоит машина, которую с упоением пинает ногой молодой светловолосый парень, по виду — мой ровесник. Хорошо так, увлеченно, размахивая руками и негромко сквернословя. Причем и машина необычная, редкая в наших краях настоящая «американка», «Крайслер Саратога».
Он заметил, что я смотрю на его поединок с «крайслером», как видно, хотел сказать что-то резкое, но вместо этого спросил:
— Сигареты есть?