путь виднее будет.
Я хмуро глянул на него. Ну да, предел моих мечтаний — бросить все, уехать в деревню. В народ.
— Что волком смотришь? — Старик развеселился. — Я тебе дело говорю. Та же книга — ты и сотой части не поймешь, если руками не сделаешь то, что в ней написано. Здесь это невозможно. А без этого ты не ведьмак. Знаешь, как детишек в школе учат? Они сначала все вместе одно и то же узнают, а уж потом по институтам разбегаются, каждый — по своему. Вот и ведьмаки — путь у каждого свой, но исток один на всех, общий. Базовые знания, если по- современному говорить.
— Так книга — это всякие рецепты, что ли? — сообразил я. — Зелий и всего такого?
— И это тоже, — уклончиво ответил дед. — Заберешь — узнаешь. И вот еще что — ты там, в деревне, особо ни с кем не откровенничай — кто да что. У нас там разные люди есть, кое-кто может на тебя глаз положить. Если точнее — не на тебя, а на то, что я тебе передал. И это будет не болотная грязнуля, там дамы посерьезней.
— А говорите — поживи там. — Я невесело посмеялся. — Противоречите себе.
— Вовсе нет, — невозмутимо произнес дед. — Сейчас ты приезжий, за тебя никто не спросит, а коли заселишься — соседом будешь. Сосед и приезжий — разные вещи. И отношение к ним разное. Покон есть покон, это тут его забыли, а там, у нас, такие вещи силу имеют до сих пор. Хотя это не повод для того, чтобы ворон ртом ловить. Соседа тоже сожрать можно, если с умом. Он даже вкуснее. Так что, парень, никому не верь и следи за тем, с кем и о чем разговариваешь. И не только там, а везде. Вот еще — в Лозовку с утра езжай, чтобы до темноты управиться. А если не успеешь — ночуй в доме, там безопасно, только домового упреди о том, кто ты есть такой. Он у меня вредный, может ночью и придушить.
— А почему? — уточнил я.
Нет, правда интересно. Звучит почти как в фильмах о вампирах, там всегда такие советы дают. И их всегда не слушают.
— Экий ты дятел, — опечалился ведьмак. — Сказано же — ты чужой. Тебя закружить да прикопать потом под березками боги велели. Лозовка не Киев и не Суздаль, но наши ведьмы не хуже их, поверь. Они свое мимо рта не пронесут. Я им не по зубам был, а ты — другое дело. Днем-то поостерегутся, а ночью точно тебя в оборот возьмут. Да, вот что — если ночевать будешь, то за порог ни шагу, а нож обратно в притолоку вбей, ясно?
— Куда яснее, — ответил я, давая себе зарок ни за какие коврижки там не ночевать.
Приехал, забрал, уехал. Все.
Плохо, что я машину водить не умею. Ну вот не сложилось как-то. На машине куда сподручней было бы эту вылазку сделать. Нет, есть у меня приятели с автотранспортом, но, во-первых, у них у всех свои планы на выходные, во-вторых, много чего объяснять придется. Это раньше дружба была понятием круглосуточным и безоговорочным, а теперь она взаимовыгодная и строго в рамках индивидуального пространства.
Но ехать надо в любом случае. И руку себе резать тоже придется. Брр, как представлю! Но нужно. Ясно уже, что вся эта на первый взгляд невозможная ерунда — по-настоящему.
— Еще раз — не забудь нож своей кровью напоить, а то будет это просто железка, — назидательно сказал ведьмак. — Памяти у тебя нет, как я погляжу. Ты меня вообще слушаешь?
— И очень внимательно, — отозвался я, подметив, что призрак стал еще прозрачнее, если так можно сказать. Он все больше напоминал блеклую тень, черты лица, совсем недавно бывшие четкими, как-то размазались, расплылись.
— Однако выходит мое время, — подтвердил мои догадки ночной гость. — Отмерили мне его маловато, да и то, что дали, кончается. Все, давай прощаться. В этой жизни мы больше с тобой не увидимся.
— А сороковой день? — удивился я. — Я читал…
— Читал. — Ведьмак повел головой, давая понять, что ему весело. — Где моя душа и где остальные души? Нет, сынок, у них свое посмертие, а у меня — свое, а потому и законы существования в мире теней — тоже. Разные у нас точки прибытия. Как и у тебя теперь, уж не обессудь. Изменил я твою судьбу.
— Не могу сказать, что очень вам за это благодарен, — резко отозвался я.
— Выбора у меня не было, — пояснил ведьмак немного виновато. — Я когда понял, что все, яд по венам идет, то чуть ли не в первый раз за жизнь испугался. Силу-то передать некому, а умереть без этого — хуже некуда. Даже не знаю, что сквернее может быть. Тут девки эти остановились, следом ты.
— Ну да. — Я засопел. — Зарекался добрые дела делать…
— Извини. — Ведьмак уставился на меня, через его глаза я видел ручку шкафа, и это смотрелось жутковато. — Выбор на тебя пал. Он у меня скромный был — ты или малец в коляске. Один ребятенок там девкой был, другой — мальчишка. Но отдай я силу ему — беда вышла бы. Он бы с ней точно не совладал, сам бы помер и мамку сгубил. И еще кого-нибудь. А ты хоть и недотепа, но головастый вроде. И вон зубы-то тоже есть. На бульваре я было подумал — теленок. А сейчас смотрю — нет, не совсем. Глядишь, в волка вырастешь.
Сомнительный комплимент. Но отчего-то стало приятно.
— Яд? — уцепился за его слова. — Вас отравили, что ли?
