движения уже вступили в силу. Дверь распахнулась, и меня будто что-то толкнуло в спину. Я сделала шаг вперед, чтобы тут же упасть на колени в коридоре собственной квартиры.
Боль в ногах вызвала содрогания всего тела. Слезы градом покатились по щекам. Беззвучно рыдая, я доползла до ванной и, скинув с себя одежду, в которой несколько часов назад отправилась в ад, долго стояла под ледяным душем. Стоило закрыть глаза, как мне казалось, что руки незнакомых мне мужчин тянутся, чтобы облапать мое тело, тогда как холодная вода тут же смывает эти ощущения. Стараясь не разбудить Ваньку, я прошмыгнула в свою комнату. Мысленно поблагодарив Милу за стакан с успокоительным, что сиротливо стоял возле разложенной кровати, я маленькими глоточками осушила его. Кажется, заснула еще до того, как голова коснулась мягкой, манящей, а главное, родной подушки…
Глава 5
Пятница
…Сон. В этот раз он начался резко, как будто кто-то включил в темном сознании свет. Я стояла посредине огромного помещения, а два ряда готических колонн в шахматном порядке окружали площадку, залитую тусклым красным светом. Подняв взор вверх, я увидела овальный купол, испещренный мозаикой из маленьких красных стекляшек – именно проникая через них, свет приобретал кровавый отлив. Медленно поворачиваясь, я пыталась рассмотреть, что же происходит там, за колоннами, но кроме ощущения, что на меня смотрит несколько пар глаз, больше ничего не чувствовала.
– Светлая Алена Игоревна, ведите себя прилично, вы в зале суда! – раздался звонкий мужской голос, исходящий, казалось, от стен со всех сторон.
– Суда? – искренне удивилась я, замирая и почему-то смотря в наиболее темный угол.
– Именно! Суд! Вы призваны в качестве ответчика! – продолжал вещать неизвестный.
С каждой произнесенной репликой я ощущала злобу, что проникала в мое тело, выжигая на душе букву за буквой: «жестокость».
– Вы допускаете мысль, что ад жесток, – меж тем, словно находясь у меня в голове, произнес голос. – Вы позволяете этим мыслям свободно блуждать по вашему сознанию.
– Интересно, а разве можно запретить себе думать, если при этом я нахожусь в состоянии бодрствования? – изумилась я, все еще смотря в темный угол.
– Не стоит недооценивать себя, – раздался голос именно оттуда, куда я таращилась, что заставило меня вздрогнуть и подобраться.
Прищурив глаза, я пыталась расщепить темноту на молекулы, чтобы увидеть очертания плаща, который чувствовала. Жадно принюхивалась, надеясь уловить запах хвои и чернослива, но ноздри трепыхались от пыли и затхлости помещения, в котором я находилась.
– Что именно вы понимаете под жестокостью? – поинтересовался прежний голос.
Обреченно сомкнув веки, я шумно выдохнула, делая вид, что сдаюсь, и, глядя на собственные, почему-то босые ноги, произнесла:
– Во всем… – и, прежде чем мне задали уточняющий вопрос, продолжила: – Каждый атеркар утверждал, что они излечивают, очищают души, хотя по факту они перемалывают их.
– Бред! – резонно парировал голос. – Когда вы подпаливаете кастрюлю, забывая вовремя выключить огонь, как именно вы придаете ей первоначальный вид, при условии, что желание выкинуть ее вы пока отметаете?
– Тру, – осторожно ответила я.
– Чем? – уточнил мужской голос.
– Щеткой, наждачной, металлической губкой, тем, что может отодрать пригоревший налет… – произнесла я, медленно втягивая голову в плечи.
– То есть по факту вы причиняете кастрюле боль. Вы с силой отдираете от нее то, что уже стало частью милой кухонной утвари.
– Но души не утварь! – взвилась я.
– Для вас – нет, для нас… – голос затих, но, когда я потеряла терпение, продолжил: – Милая Алена, по скудоумию тех, кто распределял, именуемая «светлой», мы – не люди. Наша задача получить души после использования их на Земле и провести чистку. Вы даже не представляете, сколько ржавчины, налета и гари имеет каждая использованная душа. Если бы мы их не вычищали, то с каждой новой жизнью человек становился бы более… грязным… Нет, не физически, но духовно!
– То есть то, что сначала ваши прихвостни…
– Стоп! Я требую уважения к суду! – раздался другой мужской голос справа, и я, вздрогнув, невольно сделал шаг влево.
– Простите… – пролепетала, опуская взгляд в пол. – Я хотела сказать, что возмущена тем, что именно те, кто служит, ну… или работает на атеркаров, делает все, чтобы души запачкались, а уже потом вы проводите чистку. Может быть, если вы не будете их искушать… – попыталась продолжить я, но меня перебили:
– Это не искушение! Все ваше существование на Земле – это преодоление этапов, вы либо справляетесь с ними, и тогда меньше времени проведете в аду, или не справляетесь, и тогда будете в аду столько, сколько понадобится, чтобы при следующем перерождении не допускать этих ошибок.
