– Чувствую, здесь замешаны влюбленные. Несчастные. Скорее всего, они умерли, и на этом месте появилось озеро, куда теперь принято таскать романтичных барышень.
Арквиэн не сдержал смешка:
– Леди, побольше уважения! Это озеро у нас считается священным. Но вы недалеки от истины.
Хотелось заметить, что я не «леди», и еще поддразнить эльфа, спросив, не состоит ли озеро из слез девственниц, но благоразумно промолчала. Стоило оценить его старания сделать прогулку романтичной. Поэтому я перестала язвить и наслаждалась окружающей красотой. Была в этом месте некая атмосфера покоя и таинственности, а может это на меня так ночной лес подействовал.
– Так что там за история? – напомнила я, когда мы достигли беседки.
– Вы были правы. С этим озером связана история любви. В далекие времена прекрасная девушка Литаниэль с детства любила Таэритхона, не менее прекрасного юношу, со способностями целителя. Он был из менее знатного рода и вряд ли бы ее родители одобрили этот брак, поэтому молодые люди скрывали свою любовь. Таэритхон отправился на учебу в Академию, а в это время Литаниэль случайно попалась на глаза Анариону, главе Третьего Дома. Он был покорен ее красотой и возжелал взять в жены. Как она ни противилась, как ни убеждала, что они не будут счастливы, он не отступился от нее и был подписан брачный договор. Перед днем свадьбы девушка сбежала, и за ней бросились в погоню. Когда ее настигали, она обратилась к духу леса с просьбой скрыть ее, так как если она не достанется любимому, то лучше умрет. По ее прекрасному лицу струились слезы, которые образовали половину этого озера. Она стала его Хранительницей, скрывшись в нем. Когда вернулся Таэритхон и узнал о случившемся, он пришел на берег этого озера, и слезы оросили его лицо. Он воскликнул, что без любимой ему нет жизни, и он желает присоединиться к ней. Его услышал дух леса, и из слез юноши образовалась вторая половина озера, а он стал Хранителем его. Так они соединились на все времена. С тех пор вода этого озера обладает целительными свойствами, а само это место проявляет истинные чувства и соединяет влюбленных.
Если судить по размерам озера, то можно было сделать вывод, что эти эльфы слишком много плакали, но сама легенда была красивая.
– Пойдем? – взял он меня за руку, увлекая к воде. Из беседки шли ступеньки, заканчивающиеся у самой воды.
– Ккуда? – запнулась я от удивления, и немного упираясь. Топиться как-то не хотелось.
– Я забыл сказать, – остановился он. – Для влюбленных, чьи чувства искренние и взаимны, Литаниэль и Таэритхон образовывают дорожку ровно посередине озера, в месте соединения двух озер, по которой они могут пройти, этим благословляя их.
– Знаете, это озеро надо было назвать Озером Разбитых Сердец, так как подозреваю, что многие разочаровались в любимых, не найдя эту самую дорожку. Скажите, счастливые прецеденты были?
– Были. Но вы правы, влюбленных не прошедших проверку оказалось гораздо больше.
Прыткость Арквиэна удивляла. Не слишком ли он торопился, приведя меня сюда? Я как представила, что возвращаюсь на бал в мокром платье, так мне плохо стало. Романтика это хорошо, но лезть в воду мне не хотелось.
– Арквиэн, нас наверное уже с собаками ищут, – напомнила я ему о времени, намекая о том, что нам пора возвращаться.
– С какими собаками? – не понял он.
– С охранными.
– А разве у оборотней такие есть? – удивился он.
– Я тоже думала, что нет, пока ко мне ночью одна не забрела.
– К вам забрела собака? – как-то напрягся он.
– Да ничего страшного. Услышала ночью, как под дверью кто-то скребется, и обнаружила псину. Большущая зверюга правда, но добродушная.
– Может, она в комнату к вашей дочери скреблась?
– Да нет, под моей дверью стояла.
Почему то эта информация очень расстроила эльфа. Он смотрел на меня с долей отчаяния, что ли.
– Вы правы, нам пора возвращаться, – с каким-то разочарованием произнес он, а затем, опровергая свои слова, неожиданно меня поцеловал.
Не ожидавшая такого и оглушенная, я ахнула ему в губы, даже не думая сопротивляться. Мне нравился этот мужчина. Впервые за долгое время я почувствовала к кому то искренний интерес, и впервые за много лет целовала другого мужчину. Не мужа.
Его губы были мягкие, нежные, а поцелуй напористый и страстный. Он захватил меня, увлекая за собой. Господи, как же давно меня не целовали. Вот так, с желанием, со страстью, когда подгибаются колени, и ты плавишься в сильных руках. Я вспыхнула мгновенно, как цветок, раскрываясь навстречу теплу и обнимая его за шею. Голова закружилась, и я покачнулась, еще ближе прильнув к нему. Мы стояли на краю ступеньки и невольно сделали несколько шагов вниз, пока не обрели равновесия, но так и не прервали поцелуй, который становился умопомрачительным.
Когда он прервал поцелуй, я потянулась за его губами, пока не открыла глаза и не встретила его взгляд, полный сожаления. Это было как ушат холодной воды, который мгновенно меня отрезвил. На минуту я забылась, а оказалось, что опять что-то не так и я недостаточно хороша. Иначе, почему в его газах сожаление? Господи, как глупо все вышло! Ластилась к нему, как оголодавшая до ласки кошка. Стало очень обидно, и я отвернулась, пряча глаза и желая провалиться на месте.
