готов сорваться с места, перекраивая мир на новый лад. Ему лишь нужен был толчок…
Максим, как всегда, проигрывал и, ещё не дождавшись, пока остановятся кубики, уже не сомневался, что Артёма ему не догнать. Его ведомому удивительно везло. Макс подозревал его в жульничестве, но никак не мог поймать за руку.
– Бросай без подкрутки, – он впился взглядом в кулак с зажатыми кубиками. – Чтобы я видел.
– У меня мелкий сегодня в первый класс пошёл, – проигнорировав замечание, бросил, как обычно, кубики Артём. – А я здесь.
– Бывает, – посочувствовал Макс. – Но хуже, когда на дежурстве в Новый год. Проверено – весь год на тебе будут ездить.
– Толку от нашего дежурства, – почесал подбородок ведомый, прикидывая движение фишек так, чтобы перекрыть ход Максиму. – Если ни разу норвегов перехватить не удалось. Только взлетим, а они сразу обратно.
– Служба радиоперехвата предупреждает. И наши, и их слухачи уже насобачились. Наши хвастались, что по позывным каждого их лётчика знают. Уверен, что и там не дурнее наших будут. А мы и между собой, и с землёй каждый свой шаг в эфир говорим. Много ума не надо, чтобы слушать и маршрут полёта на карте прокладывать. Если видят, что сходимся с их самолётами, то сразу уводят в сторону. А если услышат, что мы доложили перехват, то тут же сразу орут, чтобы сматывались.
– Не можем же мы молчать? – двинул фишками Артём. – Бросай.
Но Максим вдруг застыл с протянутой рукой.
– Не можем, – согласился он. – А кто нам мешает нести в эфир пургу?
– Это как? – не понял Артём.
– А так, чтобы мы друг друга понимали, а другие голову сломали. Теперь понял?
– Догадываюсь, но не представляю, как мы это сделаем?
Мгновенно потеряв интерес к игре, Макс вскочил и щёлкнул пальцами.
– Если поднимут по реальной цели, – начал он развивать собственную мысль, – знаешь, что мы с тобой сделаем?
– Будем нести пургу, – хмыкнул Артём.
– В полёте слушай внимательно мои команды и не запутайся. Если после позывного я скажу слово «раздел», то после него пойдёт пурга. Можешь над ней поржать и забыть. А если не скажу, значит, всё как обычно – выполняешь, не переспрашивая.
– Первого, кого мы запутаем, так это наших офицеров боевого управления. Когда они на экране будут видеть одно, а слышать совсем другое, им точно голову снесёт.
– С ними на земле разберёмся. Отнесём бутылку спирта – простят.
– Нарушение правил радиообмена, – нехотя констатировал Артём. – За такое творчество огребём по полной!
– Ладно, – неожиданно успокаиваясь, сел на место Максим. – Нас ещё никто не поднимал. Так что играем дальше.
Экипажи несли дежурство парами по неделям. Пять дней уже прошло, и ни разу за это время Максима с Артёмом по тревоге в воздух не поднимали. Осталось отдежурить два дня и сдать дежурство другим. Но маятник вдруг вздрогнул, стронулся с места и пошёл вперёд, набирая скорость и вспыхнув красным табло – «Дежурным силам – боевая тревога»!
Макс с Артёмом переглянулись и бросились на выход.
За сотни километров пара истребителей F-16 выруливала на взлётную полосу, переговариваясь с командно-диспетчерским пунктом и запрашивая «добро» на взлёт. Вспыхнув факелами форсажей, они рванули вдоль бетонных плит и, оказавшись в воздухе, взяли курс на восток. Этого было достаточно, чтобы в противовес им на Нагурском поднялась пара Су-35. Удаляясь от аэродрома, шли как обычно, переговариваясь с землёй короткими фразами и набирая высоту, летели строем, не теряя друг друга из виду. Береговые радиолокационные станции с Земли Александры пока что норвежские истребители не видели, и операторы на земле надеялись лишь на локаторы своих самолётов.
– Пятьсот тридцать шестой, – доставал Максима «Рубин» – С запада цели наблюдаете?
– Пока чисто. Займём зону патрулирования, отработаем по заданию.
– По заданию! – согласилась земля.
И они забирались всё выше и выше, с каждой минутой приближаясь к «Полосе соприкосновения». Высотомеры отмотали десять тысяч метров, затем двенадцать. Горизонт привычно из прямой линии загнулся в дугу, в сотый раз втолковывая, что Земля шар, а не плоский стол, но на локаторах по-прежнему было пусто.
Первым норвежцев заметил Артём.
– Пятьсот шестьдесят третий – пятьсот шестьдесят восьмому, – вызвал он на связь.
– Ответил.
– На курсовом десять, наблюдаешь?
«Ай да молодец! – восхитился, присмотревшись к экрану Макс. – Больше двухсот километров!»
На его локаторе метка цели едва-едва пробивалась неуверенной, периодически исчезающей точкой.
