– Чего же вы их не перестреляете? – язвительно заметил Харрис. – Или нас ждали?
– По норвежским законам убийство белого медведя приравнивается к убийству человека. Медведи на нашем берегу не показываются, боятся гудящих антенн, ну и вы не испытывайте судьбу походом в их владения.
– Я спросил не о леднике, а о горах, – поправил сержанта Кирилл. – На скале я видел огонь.
– Маяк. Работает в автономном режиме. К горам подходить также запрещено.
– Везде запрещено, – недовольно проворчал Харрис. – Где же можно?
– Всё своё время вы будете проводить внутри нашей базы. За исключением, как сегодня, придётся спускаться к причалу на разгрузку приходящих кораблей.
– Куда мы приехали? – застонал Харрис. – Сиди сутками в наушниках, а на развлечение – разгружай пароходы!
– А я не против, – неожиданно заявил Кирилл, чем снискал на лице сержанта благодарную улыбку. – Спокойно, тихо и денежно.
Он отчётливо представил себе своё ближайшее будущее. Это было несложно. Дни потянутся ленивой чередой, как под копирку, похожие друг на друга. Дежурства будут сменяться сном глубоко под землёй, затем короткое бодрствование, в которое неизвестно чем заняться, и снова на дежурство, важно водрузив на голову наушники. Такое будущее его вполне устраивало. Так или иначе, но он оказался на военной базе, а это существенный шаг в осуществлении его планов.
– Тогда и я не против, – покорно склонил голову Харрис.
Когда небольшой коллектив замкнут в крошечном пространстве, то в рекордно короткое время все знают друг о друге всё. Ну, или почти всё. Так происходит у космонавтов, подводников, заброшенных в тайгу геологов. И не станет преградой даже языковой барьер. Утверждая подобную аксиому, каждый психолог будет категоричен в собственной правоте и даже не даст вам раскрыть рта, чтобы поспорить. Безапелляционно он рассмотрит эту ситуацию через призму своей профессии, разложив по полочкам обязательные в таких случаях стадии: притирка, неизбежные конфликтные стычки в борьбе за лидерство, затем крепкий сплочённый коллектив, объединённый общей целью. Чушь! Ничего этого у Кирилла не было. В группе радиоперехвата всем было друг на друга наплевать. Хотя и собрались здесь люди, объединённые одним главным качеством – знанием русского языка.
Заступая на своё первое дежурство, Кирилл попытался разговорить сидевшего за соседним пультом поляка Войтека. Когда-то Войтек часто бывал в России, представляясь представителем фирмы, продвигающей польскую косметику под видом французской, но вскоре обман раскрылся, и фирма прогорела. Единственное, что Войтек приобрёл из этой аферы, так это неплохое знание русского языка. Подавшись в бега, он исколесил всю Европу, не чураясь никакой грязной работы, пока не заметил такое нужное ему объявление. Бросившись в Осло по указанному адресу, он вскоре неожиданно для себя оказался на острове Вильгельма.
Войтек знал, что Кирилл коренной русский и к тому же военный. Сдвинув с одного уха наушник, он выглянул из-за перегородки пульта и шёпотом спросил:
– Что такое работать «листопадом»? Как мне лучше записать?
– Скажи всю фразу.
– Один сказал, что отработает по площадям «листопадом». Другой работу подтвердил и по завершению дал отход на три девятки. По частоте – авиационная.
– Земля работает с самолётом. Скорее всего, транспортник разбрасывает листовки для ненцев на Новой Земле. Многие чумы не имеют радиостанции, разбредаются на огромных территориях, и чтобы сообщить им что-то важное и срочное, в районах пастбищ разбрасывают листовки. А три девятки – это контрольная точка выхода из района.
Войтек посмотрел на Каткова с уважением и снова закрыл ухо наушником. Но Кирилл воспринял его вопрос как приглашение к разговору и, в свою очередь, выглянул из-за разделяющей их панели. Тем более что на его частотах царила тишина.
– Ты здесь давно?
– Подольше тебя, – недовольно шепнул поляк.
– Это понятно. Ну и как тебе здесь? Нравится?
Войтек не ответил, тогда Кирилл решил подойти с другого боку.
– На твоём счету уже много накопилось? А не знаешь, по какому курсу «Норгес банк» меняет кроны на евро?
В ответ ни звука, и Катков злобно зашипел поляку в затылок:
– Ну и чёрт с тобой, попросишь ещё у меня что-нибудь.
Тогда Войтек показал глазами в потолок и шепнул:
– Здесь всюду камеры.
И так со всеми – настороженность, подозрительность, боязнь потерять хлебное место. В группе радиоперехвата Кирилл насчитал двадцать человек, но ни с одним из них не смог установить хотя бы отдалённо напоминающие дружеские отношения. Другое дело – Харрис. Этому было на камеры наплевать с высоченной колокольни. Вычислив одну из них у входа на второй этаж и каждый раз проходя мимо для заступления на вахту, он обязательно показывал
