хватит. Лишь бы дать передышку измученному адреналином сердцу и привести в порядок замутнённый рассудок. Но уснуть мешал холодный каменный пол и злость на самого себя. Это лишь начало, никто ещё толком им не занимался, а он уже выдохся. Простояв с десяток часов с гранатой за спиной, он чувствовал, что только на это без остатка ушли все его силы. Сведённые судорогой ноги до сих пор потряхивает неконтролируемой дрожью. Вот это и злило, не давая уснуть. Он вдруг испугался, что переоценил собственные силы. Считал себя гранитной скалой, а на поверку оказался половой тряпкой!
Неожиданно лязгнул железной челюстью замок, Кирилл поднял голову и увидел Мосола в сопровождении двух солдат. Он презрительно сплюнул на пол и снова уткнулся в колени.
– Вставай, капитан, к тебе гости прилетели, – произнёс сержант.
– Я не жду гостей, – ответил Кирилл, не поднимая головы. – Можешь отправить их обратно.
– Зато они тебя ждут. И не с пустыми руками, а с двумя чемоданами. Я видел, как полиграф на столе устанавливали.
– Полиграф? – хмыкнул Кирилл. – А что ж не щипчики для ногтей, чтоб срывать их с мясом? Бормашины для дёсен у них не заметил?
– Уверен, что в тех чемоданах это тоже найдётся. Не завидую я тебе, капитан. Вставай, или моим солдатам тебе помочь?
– Обойдусь, – поднялся, покачиваясь, Кирилл. – Мне в туалет надо.
– Зайдём, – согласился Мосол. – Убирать здесь после тебя желающих нет. Наручники надевать не буду – и так еле на ногах стоишь, но учти, если что, жалеть не стану. Удар у меня тяжёлый.
– Веди, – не стал спорить Кирилл.
Оказавшись наедине с раковиной, он надолго припал к крану и шумно пил взахлёб, проливая воду на пол. Затем закрылся в кабинке. Мосол нетерпеливо переминался с ноги на ногу, но молчал. Внимательно смотрел и теребил наутюженные стрелки на брюках, бросал взгляд на часы и, вдруг услышав металлический скрежет за дверью, заволновался:
– Ты что там делаешь?
– Тебе показать? – откликнулся, появляясь, Кирилл.
Мосол недовольно поморщился и указал на выход.
– Пошли.
Филипп Тейлор развернул на столе пучок разноцветных кабелей, соединил их с клеммами сенсорного блока и вывел к ноутбуку.
– Нил, что ты хочешь услышать? – кивнул он на привязанного к креслу Каткова.
Два датчика уже находились под Кириллом, выползая из-под ноги двумя чёрными змейками, ещё два, для нижнего и верхнего дыхания, Тейлор крепил на груди резиновыми жгутами.
– Он заброшен к нам русскими под видом перебежчика. Я хочу знать цель, – ответил Баррет.
– Скажи ему, пусть вытянет руки, я протру пальцы, – Тейлор склонился над пакетом со спиртовыми салфетками. – У него неважный вид. Ты его уже пытал?
– Нет, но слегка подготовил «столбняком».
– Хорошо. Нил, возьми этот лист и по нему задавай вопросы, – теперь Тейлор закрепил датчики на пальцах лентами липучки и накинул на бицепс Кирилла манжету давления. – Спрашивай приказным тоном, не давая ему увиливать.
– Филипп, я знаю, как это делается, – недовольно фыркнул Баррет.
– Вот и прекрасно… – мурлыкал под нос Тейлор, направляя глаз видеокамеры в лицо Каткова. Теперь он был весь поглощён работой. – Сейчас выставлю нулевой фон и начнём. Так, так, так… точка ноль! Я готов, Нил.
Развалившись рядом в соседнем кресле, Харрис подмигнул Ларсу и приложил палец к губам. В этом представлении у него было место в первом ряду, и он не хотел, чтобы полицейский всё испортил произнесённым не к месту словом или вскриком. Но Доккен знал принцип работы полиграфа, сам его проходил для продвижения по службе и понимающе кивнул.
– Катков, – начал допрос, перейдя на русский, Баррет. – Отвечаешь – да или нет. Это в твоих интересах – убедить меня, что ты не шпион. Говори правду, не увиливай и не пытайся нас обмануть. Это бесполезно. И так, начали – твоё имя Андрей?
– А почему не Иван или Степан? – ухмыльнулся Кирилл. – Вы же других русских имён больше и не знаете!
– Отвечай – да или нет!
– Нет.
– Твоё имя Борис?
– Нет.
– Твоё имя Кирилл?
– Нет.
– Нет? – удивлённо вздёрнул брови Баррет.
– А?.. Ты чего-то спросил? Прости, Нил, я не расслышал.
