К этому времени в долине реки Хаб, в регионе с сухим приятным субтропическим климатом, южные уральцы выстроили два военных городка, где проходили подготовку будущие воины графа, будущие колонисты. Туда попадали после обучения в школе те, кто не проявил склонности к ремёслам или дальнейшему обучению, но отличился быстрым умом, физической силой или выносливостью, умением принимать решения. Из таких парней создавалась элита будущей армии, воины, умевшие всё. Лучшие выпускники дополнительно отправлялись в военное училище Уральска, на год. Многие подростки не проходили отбор, такие становились помощниками мастеров, занимались обработкой земли и выращиванием скота. Все подростки, прошедшие отбор, выучившие уральский язык, письмо и счёт, попадали в эти городки. Официальной религией для них оставалась уральская, ибо других религий в городах графства не было. Командиры и священники два года в этих городках работали над воспитанием достойных и умелых первопроходцев, способных осваивать новые земли.
Первые результаты воспитанники показали после года обучения, когда отправились открывать Маскаренские острова. Графские воспитанники, ставшие капитанами, уже отлично управлялись с пароходами, умели определять координаты судна в открытом море и достигли цели плавания за неделю. Потом, в течение месяца, под руководством опытных воинов воспитанники основали на трёх самых больших островах, полностью необитаемых, уральские поселения. В этих селениях им предстояло прожить полгода, обеспечивая себя плодами земледелия и скотоводства. Необходимый запас семян и домашний скот доставили на тех же судах. Инструментами и немудрёным скарбом всех обеспечили. Что самое интересное, вместе с парнями высадили столько же девушек, обучавшихся в похожем городке, только женском. Связь с графством была, радио принимало передачи царства и графства, книги и другие развлечения тоже имелись. Два десятка взрослых наставников не слишком надоедали контролем, наблюдая исключительно за порядком. В лесах островов жили невиданные звери и птицы, которые не летали. Росли редчайшие дорогие породы деревьев.
За полгода парни и девушки на две трети переженились, привыкли к хозяйству, получили первый урожай и отсеялись снова. Воины отстроили укрепления, пристреляли береговые орудия, промерили фарватер и составили подробные карты всех островов. Мастера наладили производство кирпича, черепицы, горшков, стекла, бутылок, прочих бытовых мелочей. Священники отстроили с помощью прихожан храмы, в них освятили созданные семьи. К тому моменту, когда колонистам предложили выбор: уехать, чтобы где-то снова начинать то же самое, либо остаться и жить, зарабатывая изготовлением мебели из редких пород деревьев и продавая нелетающих птиц и другие редкости, одновременно сохраняя это всё для своих потомков, большинство семей осталось. Чего же не остаться, коли связь с графством есть, пароходы приходят, а на островах они сами себе хозяева, без каких-либо командиров и налогов. К ним выехали специалисты-биологи из Уральска, изучать редчайшую флору и фауну островов, в первую очередь нелетающих птиц – дронтов. И пытаться вывести потомство редкостей в неволе.
В зоопарках Белгорода, Уральска и Самары появились первые представители нелетающих голубей. К счастью, дронты, как и все голуби, великолепно размножались в неволе. Но биологи на этом не успокоились, уговорили капитанов добраться до Мадагаскара, где с помощью подкупа местных племён выловили пять экземпляров огромной нелетающей птицы – эпиорниса. Одну пару высадили на соседних островах, где похожий климат, в загон, под наблюдение специалистов. Остальных отвезли в Белгород, с той же целью – для получения потомства. Граф не нарадовался, рассматривая ископаемые редкости в своём зоопарке, выстроенном по принципам двадцать первого века, чтобы животные чувствовали себя комфортно. Характерно, что в зоопарке были одни птицы, создания глупые и суетные. Попытки поместить в неволю крупных зверей либо млекопитающих пресекал сам граф, чувствуя себя тюремщиком. Мурзик, великолепно прижившийся в замке, соглашался с другом. Он тоже не считал пернатых своей ровней и был против неволи для любых млекопитающих, даже ланей, на которых с удовольствием охотился на воле.
Белов в детстве читал много литературы о животных, и в его память врезались истории об исчезнувших в обозримом прошлом птицах и млекопитающих. Собственно, помнил он всего четыре вида, птицу Додо, эпиорниса, сумчатого тигра и стеллерову корову. Двух из них он уже спас, для науки по крайней мере. Стеллерова корова живёт в районе Сахалина, с ней можно не спешить. С сумчатым тигром проще, организация колонии в Австралии была ближайшим шагом графа. Без крепкой индустрии на пятом материке сложно захватить и удержать тихоокеанские острова, многие из которых оставались необитаемыми. Как оказалось, многого биологи будущего не знали, сотни и тысячи видов только крупных животных не дожили до двадцатого века. Помимо гигантских выдр – ик, поволжских драконов, шерстистых носорогов, гигантских подводных змей в восьмом веке существовали сотни уникальных видов животных.
Только на территории Уральского царства, заселённого людьми по-прежнему достаточно редко, биологи за полвека изучения обнаружили сотни не описанных ни в одном справочнике из будущего животных и растений. Начиная от десятка видов крупных неядовитых змей-полозов, длиной до пяти метров. Затем несколько разновидностей пушных зверьков: как сородичей соболя и норки, так и более крупных, вроде серебристой лисы, красных волков, пятнистых медведей. Нигде в литературе будущего не были описаны уральские тигры, камские гигантские бобры, волжские крокодилы, горные гориллы на Урале. А гигантские сосны и лиственницы Южного Урала, приволжские эндемичные кедры, даже северные родственники гингко, связанные с существованием драконов тем, что семена северного дерева гингко прорастают лишь после того, как побывают в желудках драконов. Не считая огромного количества кустарников и цветковых растений. И это всего за полвека не очень активных исследований!
Даже у Олега захватывало дух, когда он первый раз побывал в Уральске, при посещении столичного зоопарка, ботанического сада и зоомузея. Интереснейшие животные и растения поражали и восхищали, а мысль о том, что всем им суждено в ближайшее тысячелетие исчезнуть, наворачивала слёзы на глаза. Тогда же подписали соглашение между графством и царством по обмену эндемичными животными и растениями. И начали планировать совместные экспедиции по изучению природы в дальних землях. Тогда учёные из Уральска были приглашены преподавать на биофаке Белградского
