Пока еще есть время.
Жаль, что в пистолете не осталось больше патронов.
— Поднимаемся, — прохрипел я.
Вода холодными солеными каплями стекала по лицу. Небо над головой казалось бездонно-синим.
— Запоминай, — обхватил я ладонями голову Мышки. — Скажешь Флеру — это глава службы безопасности… Скажешь, чтобы отвез тебя на Осирис и оставил в городе-лабиринте. Это твой шанс, ведь я не могу вытащить твоего… паука. Ты справишься, не бойся. Держи, это передатчик. Я… сейчас уйду. Спустя час ты нажмешь первую кнопку. Запомнила? Не перепутай — первую. Сюда прилетят люди. Много людей. Они помогут. Все будет хорошо.
Я повернулся к лесу.
— Стой! Не надо! — прокричала мне вслед Мышка.
Но я уже бежал как можно быстрее, боясь передумать.
Зверь все еще играл с собратьями. Это хорошо. Очень хорошо. Значит, я успею.
Ведь если я подарю новую жизнь рою, то вскоре безграничный космос станет слишком тесным для мантисс и людей. Простая логика: либо мы, либо они.
На мгновение остановившись, я скинул ботинки и босиком, утопая по щиколотки во влажной лесной подстилке, побежал к раскрытой пасти Харибды.
Аглая Белая
Деметра
— Мир начал меняться. Мир начал расти. Мир изменился до конца.
— А потом?
— Потом?
— Да. Что было потом?
Она пожимает плечами. На губах ее бродит усмешка — солнечный зайчик в жаркий летний полдень.
— Неужели, — говорю я, — конец?
И тогда она опять улыбается. Вытягивает руку. Прикладывает палец к моим губам.
— Тихо. Слушай. Что ты слышишь?
— Ничего. Или…
— Ты слышишь. Ты знаешь. И потому — молчи.
— Вы впечатлительный человек?
Вопрос был задан, что называется, прямо в лоб. Так же метко летит разве что пуля: с тридцати шагов, точно между глаз.
— Простите? — на всякий случай переспросил я.
Начальник базы хмыкнул. Он был похож на старинный шкаф: огромный, с зеркальными дверцами. Такие шкафы раньше использовали, пока не научились разматывать Н-пространство.
Начальник выжидающе молчал. Под полузакрытыми веками у него помещались галактики, крутились целые звездные системы. Царь и бог здесь, на Деметре, — отдаленной планетке с шестизначной кодовой маркировкой и звучным именем. Он был царственно меланхоличен. А я стоял перед ним — жалкий раб со служебным удостоверением в протянутой руке.
— Ну так что?
Я все-таки совладал с собой, стряхнул это рабское оцепенение. Мне, курьеру «Интерстара», вот так хамить? Мой, а не чей-то там челнок заводить на посадку аж на трех G? Мне задавать нелепые вопросы? Ну знаете!..
Стараясь подчеркнуть эту простую истину, я вскрыл Н-пространство одним резким движением. Разблокировал личный кластер. Достал папку, сорвал пароли.
— Все мои впечатления — здесь.
Начальник базы пялился на меня все с той же меланхолией в царственном взоре. Его стол покрывала рыжая пыль — она тут была везде. Даже статуэтка на подоконнике частично казалась золотой. Гипсовая фигурка полуодетой гречанки с бесстрастным лицом и высокой прической. Богиня?
