грязно-лиловых лишайников, посеянных коло, — будущая биосфера сынов света, сынов дня. Если марсианам повезет однажды раскрутить динамо-машину в жидком ядре планеты, если вернется магнитное поле и прикроет Марс от солнечного ветра, если, если…
Уже не марсиане — ареане. Самоназвание. Словечко мелькает там-сям, приживается мало-помалу. Есть в нем некая арийская заносчивость, гордыня, но ее марсианам прощают за их подвиг самоотвержения.
Они верят, что ядро проснется. Бурят шахты и скважины, строят направленные вниз сверхмощные антенны. Вроде тех систем, что стимулируют мозги сквозь череп.
При мысли о черепе Руди машинально потрогал шлем.
«Это внутри меня. Со мной. Надо было решиться, до бессонницы учиться, с родней спорить, улететь черт-те куда, чтобы тут проснуться с подсадкой в башке… На Земле все было нормально… А может, на Марсе нет Бога? Один супостат Его. Красное бесплодие и бездыханный воздух, сушь и прокаленный грунт. Вдруг нам запретно соваться сюда?.. Мало ли, что русские привезли попа и крест поставили… Принесли себя в жертву виртуальному будущему — и никакой замены агнцем, все в онлайне, в режиме реального времени… Но они сделали это. Даже тень у своих ног отрезали, чтобы не возвращаться. Что здесь можно обрести взамен?..»
Подавленный, вернулся он сквозь шлюз в жилую часть.
Настало время тайных дел.
Причем так, чтобы глаз-камеры и те, кто пишет жизнь вахтовиков, ничего не заподозрили.
«Возможно ли?»
«
«Достать использованные фильтры. Правильно?»
«
«Взять из них кусочки для микроскопии, верно?»
«
«Э, дружок, да ты кое на что годишься!.. Может, когда-нибудь подружимся?»
Молчание. Некорректный вопрос.
«Проникнуть в лабораторию. Как?»
«
«Стоп. Ты подсказываешь то, что я и сам знаю. Ты тот внутренний голос, которого порой так не хватает людям, да?.. Молчи. Отключение, запись в отчете — «Производился ремонт Сети».
«
«Точно, дружок. Все в рамках регламента. А помню ли я, как делается препарат, как включают и настраивают микроскоп?»
Подавленность и пустота отхлынули. Боже, благослови те молекулы, которые в мозгу записывают память! Да, отдельное спасибо за то, что бомльшая часть увиденного как бы забывается. Так вот, ребятки, оно всегда с нами, в архиве. Просто мы не умеем это произвольно извлекать. Нужен гипноз, сыворотка правды, транскраниальная стимуляция, чтобы ленивые молекулы зашевелились и выдали на-гора скрытую инфу.
Манипуляции у Руди заняли больше времени, чем у Вита. Пусть он не наблюдал всю процедуру поэтапно, но догадкой технаря верно домыслил недостающие звенья и подключил манипуляторы. Да и внутренний дружок способствовал.
В поле зрения, среди рыхлых громад-волокон и уродливых пылинок ясно виднелись знакомые ему фигуры импов — блестяще-черные, граненые.
«Теперь — замести следы. Стереть отпечатки, все прибрать, поставить на места».
Кое-что встало на места и в голове. Например, требование компании складировать и возвращать на Землю фильтры. Мы-де заботимся о чистоте Марса, экология, девственная природа, нашим потомкам тут жить, будут яблони цвести и бла-бла-бла.
«Еще бы их не возвращать. Да вы ж удавитесь от жадности, если хоть один кристалл мимо ваших рук пройдет… Но Вит! Каков приятель, а? Ну, только вернись с Рассвета, немочь белобрысая…»
К приезду химика Руди детально продумал разговор с ним тет-а-тет.
Вне надзора глаз-камер — санузел, склады и ангар для роботов. Прижать Вита в туалете — это ненадолго, а пропажа обоих вахтовиков из обзора в жилой зоне подозрительна. Зато совместный визит на склад оправдан регламентом.
— Надо сходить вдвоем. Ты должен посмотреть на бочки, часть из них странно выглядит, а моим паукам еще с ними работать.
— Мы чего-то не заметили при выгрузке? — встревожился тот.
— Это надо видеть. Идем. Надень теплый комбинезон.
Роботов Руди приглашать не стал. Слишком глазастые.
Там, за стеллажами, он Вита и прижал. Сразу обозначилось, кто сильный от природы, а кто лечится в спорткомнате.
