Тот поднес свечу, и я не без труда прочитал детские каракули:
– «Уильям Баррет». – И тотчас поднял глаза на своего помощника и слугу: – Быть такого не может!..
– Кто он? – шепотом спросил Степан.
– Великий маг! – просиял я. – Сэр Уильям Баррет. Знаменитый британский физик. Основатель Общества психических исследований. Если здесь нет путаницы, всем нам крупно повезло!
Я отдал Матею еще одну крону.
– Вот что, мой юный друг, – сказал я, – ты дашь мне знать, когда этот человек приедет к пану Грачеку. Пусть о том позаботится Йозек. И еще, передай Йозеку, что, когда сэр Баррет приедет, мне от него, Йозека, понадобится большая услуга. Все ваши заботы будут оплачены. А теперь ступай, мой юный друг.
И я закрыл за ним дверь. Пламя свечи неровно озаряло лицо Степана. Я заглянул в зеркало и уловил нездоровый блеск в своих глазах. Думаю, мы походили на спятивших заговорщиков. Но заговорщиков счастливых!
– Так что, пойдете туда? – все тем же шепотом спросил Степан.
– А то! Меня ждет увлекательное зрелище! Жаль, тебя с собой взять не могу. Вдруг, Кабанин или кто из его своры узнают…
– Я не обижусь, Петр Ильич, – замотал головой мой слуга. – Ей-богу, не обижусь! Я лучше вас тут, в гостинице, подожду.
– Да будет так, – кивнул я.
Вечером следующего дня я вышел из пролетки буквально на площади Крестоносцев. Какая же она была крохотная, эта площадь, тесно окруженная старинными зданиями! Это был средневековый пятачок европейского города, сохранивший былую красоту и величие, нетронутые временем. Сотни лет на этих древних булыжниках конские копыта выбивали дробь! Их отзвук стоял в моих ушах, эхо улетевшей суровой песни гуляло по здешнему каменному перекрестку. Со мной был и Матей. Мой грим никогда бы не выдал меня – окладистая борода и усы закрывали половину моего лица, темные стеклышки круглых очков прятали любопытные глаза. На этой площади, тесной от призраков прошлого, с балконов и крыш на меня взирали каменные святые и патриархи.
Я невольно подошел к статуе Карла Четвертого. Бронзовый, с налетом зелени, печально опустив голову, он тоже смотрел на меня, протягивая ко мне правую руку в перчатке.
– Ты готов? – спросил я у мальчишки. – Стража не схватит нас?
– Готов, пан, – кивнул тот.
– Добро, – откликнулся я, и мы устремились по правой улочке от бывшего рыцарского храма.
Третий дом справа и был «Гостиничным двором» пана Грачека. Работа сыщиком заставляет обманывать доверчивых обывателей и наивных детей, и все во благо высшей цели! На нее, эту цель, я и уповал, устраивая этот маскарад и вовлекая в свою игру два нехитрых детских сердца, к тому еже еще искушая их звонкой монетой.
Йозек ждал нас у дверей гостиницы. Он подозрительно и с любопытством оглядел меня и прошептал:
– Русский купец сейчас изволит ужинать, и его прислуга тоже. Они в нашем ресторане занимают целую комнату и очень строги и с управляющим, и с официантом.
– А ваш новый гость мистер Баррет?
– А мистер Баррет отдыхает после дороги. Все о нем только и говорят, но он пока не выходит. Он заказал ужин в номер. А русский купец, едва прознав, что англичанин прибыл, уже посылал к нему с письмом. Я подслушал, что говорил наш управляющий отцу. Купец просил у него встречи!
– Кто бы сомневался, – кивнул я. – Отличная работа, Йозек! И что же, он примет его? Баррет – купца?
– Да, – кивнул мальчуган. – Так говорят, но позже.
– Это как раз то, что мне нужно.
Я переступал с осторожностью этот порог: кто его знает, не столкнусь ли я лицом к лицу с матерыми зверюгами Дармидонта Кабанина – Николой, Миколой и Вакулой? А то и с ним самим? Этим Вепрем! Но все обошлось. Йозек проводил меня в полуподвальную домовую пивную, где я сел за самый дальний столик и взялся цедить литровую кружку светлого пива. Оба мальчишки двумя легкокрылыми меркуриями разлетелись по гостинице, обещав держать меня в курсе всех дел и событий.
Когда я готов был загрустить за третьей кружкой, в пивную вбежал Йозек.
– Идемте наверх, пан! – поспешно выкрикнул он.
Через минуту мы быстро поднимались по лестнице наверх, затем шли по коридорам гостиницы. Два раза мы столкнулись с Матеем, как видно, он обозревал дорогу впереди. И вот уже у мальчишки, у Йозека, в руке блеснул ключ от номера.
– Тс-с! – он приложил палец к губам, вложил ключ в замочную скважину и провернул ключ.
За нами сюда же нырнул и Матей. Йозек поманил меня пальцем, сам подошел к стене и приложил ухо к выбранной им точке.
– Сюда, пан, сюда! – прошипел он.
