лишь «гости из будущего», вся «великолепная шестерка».
Иосиф Виссарионович присел за стол и положил руки на столешницу, ладонью прикрыв ладонь.
– Обстановка на фронте остается сложной, – медленно проговорил он. Сунув руку в карман, он поморщился – трубки не было. Тогда Сталин достал папиросу из пачки, а Краюхин-старший щелкнул зажигалкой.
Вождь прикурил и кивнул.
– Обстановка остается сложной, – повторил он. – Мы по-прежнему не спешим переходить в контрнаступление, тянем до конца, копим резервы. Только на Северо-Западном фронте даем жизни финнам – надо вернуть Карельский перешеек, выгнать захватчиков с Кировской железной дороги и Беломорканала. И регулярно бомбить Хельсинки! Хотели войны? Получите.
– Правильно, – сказал Исаев-старший.
Сталин кивнул и затянулся.
– Мы прислушались к вашему мнению, – неторопливо продолжил он, – и не форсировали события. Мы не стали окружать ржевскую группировку немцев – это повлекло бы за собой весьма ощутимые потери. Но на дворе май, и Гитлеру не терпится приступить к операции «Блау» – прорвать южный участок фронта, выйти к Волге и продвинуться на Кавказ. Они начнут 18 мая. Кажется, мы все продумали и преду-смотрели. В той истории, которая вам, а теперь и нам известна, Южный фронт бездействовал, из-за чего группе Клейста удалось без помех перегруппировать войска, чтобы ударить на Барвенково и на Изюм. На этот раз командующим Южным фронтом назначен не Малиновский, а Толбухин, а Юго-Западным вместо Тимошенко будет командовать Ватутин. Главная задача, которую необходимо обязательно решить командующим, – это слаженность и взаимодействие войск обоих фронтов. Ну и, разумеется, линия обороны, особенно 9-й и 57-й армий, устроена глубоко эшелонированной и укрепленной, как полагается, – немцы не пройдут. Я обязательно подпишу тот самый приказ – «Ни шагу назад!», а вас я попрошу помочь Красной Армии собрать бронированный кулак. Новых танков «КВ», вооруженных 107-мм орудием, наберется пока немного, мы ими укомплектовали одну бригаду. Ее поддержат два батальона «Т-34» с 57-мм пушками и опытными 85- миллиметровыми, благо бронебойных снарядов такого калибра хватает. Туда же направим самоходки, ЗСУ, бронетранспортеры с пехотой и танки непосредственной поддержки пехоты, которые вы называете БМП. Такова будет группа прорыва. С воздуха ее поддержат самолеты и… Хотелось бы, товарищ Исаев, чтобы ваши реактивные «Исы» прошли фронтовые испытания.
Марленович задумался.
– Два самолета у нас полностью готовы, – сказал он, – еще пять на подходе. Если немцы начнут наступать восемнадцатого числа, то… Мы сможем подготовить эскадрилью из девяти или десяти «мигарей»… в смысле, «ИСов». Хм… Главное – натаскать летчиков, а тут же много нового. Одни приборы чего стоят! Мы и авиагоризонт поставили, и радиовысотомер, и радиодальномер, и радиокомпас. Привыкнешь не сразу, а пилоту надо не просто освоиться, а воевать!
– Пилоты будут, – увесисто пообещал Сталин. – Лучшие пилоты!
Глава 11. На секретной службе его величества
Антон Лушин участвовал в «Ледяном походе» Белой гвардии, когда ему было всего четыре годика. Его мать ранило под Екатеринодаром в день гибели Корнилова.
Командование Добрармией принял Деникин, и штабс-капитан Лушин сказал тогда жене, что быть беде.
Жило в Павле Лушине стойкое ощущение провала. Деникин, герой Великой войны, стойкий командир «Железной дивизии», как будто растерял все свои умения, забыл элементарные каноны тактики и стратегии. Он изо всех сил рвался к Москве, оставляя невзятым Царицын, совершенно не заботясь о тыле, отмахиваясь от помощи Колчака и как бы забывая конечную цель, выбирая «непредрешенчество» – вот, дескать, побьем большевиков, а потом уже и станем решать, как нам обустроить Россию, единую, великую и неделимую.
«Да как же так можно? – возмущался Лушин. – Когда большевики сказали: “Земля – крестьянам!”, а мы – ни то ни се, за кем мужик пойдет? Не за нами!»
А сколько воров развелось при Деникине, а как Антанта наживалась на крови «белых» и «красных»! И вот свершилось – последним усилием взяв Орел, Белая армия стала откатываться назад, теряя все завоеванное.
Теперь в наступление перешел Врангель. «Черный барон» оказался и умнее, и способнее Деникина – и за дисциплиной следил, и воров прижал. Малыми силами Врангелю удалось вернуть Крым, но было уже слишком поздно: против стотысячного белого воинства наступала пятимиллионная Красная Армия.
И Врангель скомандовал исход, организовав безупречную эвакуацию – нескончаемый караван судов и боевых кораблей утягивался за горизонт, покидая крымские порты – навсегда.
Подполковник Лушин с женой и малолетним Антошей тоже сделались добровольными изгнанниками. Поднявшись на палубу линкора «Генерал Алексеев» в Севастополе, они сошли на берег в жаркой Бизерте, где два года мыкались в форте Джебель Кабир, пока не переехали в Париж.
После смерти супруги Лушин, подрабатывавший водителем такси, отправился в Лондон, собираясь и вовсе податься в США, но передумал, найдя неплохую работу.
