— А волоса в твоем племени были у всех как у тебя или были и другого цвета?
— Да, у всех как у меня. И как у мамы. Я помню.
— Но ведь у меня не такие — указывая на свои "соль с перцем" я попытался увильнуть от прямого ответа.
— Ты старый — взгляд Лисенка на секунду вильнул в сторону — когда становятся старыми волоса у всех одинакового цвета.
— Прости, девочка… Я не из твоего племени. — Наконец-то родил я неизбежный ответ.
И словно выключили свет. Будто враз выдернули из нее всю смелость и решительность. Взгляд Лисенка потух, плечики поникли. Девочка молча развернулась и канула в темноту.
Ушла… а у меня словно заноза в сердце осталась.
— Старый дурак — глядя ей во след прошипел я — Не мог ребенку соврать — чистоплюй хренов!!!
Пока предавался воспоминаниям, объявился Хатак. Видок он имел слегка помятый, в руках держал небольшой кожаный мешок. Усевшись возле костра, он с шумом втянул аппетитные запахи, идущие из котелка.
— Удивляюсь я тебе, Петр. Ты всегда делаешь женскую работу с таким удовольствием. Наши охотники, если рядом есть женщины ни за что ни станут что-то готовить, лучше дадут тумаков чтобы бабы быстрей шевелились.
— Прям таки тумаков? Прям таки всегда?
— Ну-у, — Хатак задумчиво поскреб бороду — могут, конечно, и сырое сожрать, или там… поголодать слегка.
— Все с вами ясно. У нас, Хатак, если мужчина не может себя обслуживать, наши женщины быстро это поймут, и тогда ты попадешь к ним в полную зависимость, и жизнь твоя, Хатак, будет бесполезней во-от такусенького — я показал пальцами насколько маленького — кусочка кремня.
— У вас суровые женщины — уважительно глядя на меня, произнес дед и, протягивая мешок, продолжил — Наши все-таки не такие строгие и передали это именно для тебя.
Заглянув внутрь, я обнаружил несколько увесистых кусков слегка обжаренного мяса.
— Передай им мою благодарность, Хатак. Сам то будешь? — Кивнул я на булькающий котелок и мясо.
— Не. Поел. Вождь и шаман говорят с охотниками. Не нравится мне это. Пойду, тоже буду говорить с охотниками. Ближе к вечеру приду за тобой, пойдем к Большому Костру. Мне кажется, что Полоз что-то затевает против тебя.
— Чем, интересно, я не угодил ему? Мы с ним и словом не перемолвились. — Я, честно говоря, не сильно удивился, но… все-таки.
— Тем, что ты есть. — Серьезно ответил Хатак.
Старый охотник ушел, а я направился к реке всполоснуть руки перед едой. Обмывшись, я присел на валявшееся бревно, принесенное паводком, и на мгновенье загляделся на могучий ток широкой реки. То там, то тут на воде расходились большие круги, крупная рыба гуляла под самой поверхностью. Подальше от шумного стойбища суетилась пернатая дичь. Прибрежная растительность выкинула уже довольно приличные листочки. Было тепло и тихо.
"Природа проснулась — думалось мне — А я даже не выполнил план минимум. Зачем мне это бессмысленное бодание с шаманами и вождями, мне место для жизни искать надо. Время поджимает".
Вдруг сбоку послышались шаги и к берегу вышли двое детей. Девочка Лисенок и скорее всего ее брат, такой же рыжий, как и она пацаньчик, годов десяти. На пол головы ниже, худющий, грязный, исцарапанный, с подбитым глазом. В обносках еще более худших, чем на Лисенке. Меня, тихо сидящего за кустами и одетого в камуфляж, заметить было не так просто, а детишек не только хорошо видно, но и прекрасно слышно.
— Вот тут ни кого. — Сказала девочка — Давай поедим здесь.
Они присели на корточки рядом друг с другом.
— Прости, сестрица — опустив голову, повинился пацан — тот кусок мяса, что я вчера припрятал, у меня отнял Толстый Барсук со своими дружками. Если бы один на один, я бы ему дал, а так накинулись кучей…. вот видишь, как в глаз дали. — Он прикоснулся к синяку и тяжело вздохнул.
— Ничего — погладила она его по рыжим вихрам — я вчера свой кусок весь есть не стала, оставила чуть-чуть, а еще нашла мучнистые корешки. Они, правда, маленькие и еще совсем горькие, но ничего попьем водички побольше.
— А я, зато вот что нашел — парень достал из-за пазухи две небольшие ракушки — я бы еще поискал, но вода сильно холодная.
— Ты у меня молодец. Настоящий охотник. — Подбодрила его сестра.
— Подожди чуть-чуть Лисенок, вот стану настоящим охотником, мы каждый день будем что-нибудь есть.
Мать-честная!!! У меня от этого разговора ком к горлу подкатил.
"Господи — внутренне возопил я — есть ли место и время на земле твоей, где сироты, дети твои, нужны хоть кому-нибудь?".
Мой отец говорил — "Сынок, не помогай всем. Всем помочь невозможно. Если кто-то рвется помочь всем — это либо дурак, либо жулик, либо блаженный. Но если ты хочешь помочь — помоги, кому сможешь". Не уж-то я двух детей не накормлю?
Я решительно встал и вышел из-за куста.
