Мы смотрели друг на друга в полной тишине. Пристально. Он на меня, а я на него. Наконец парень слегка кивнул головой
— Я подумаю над этим учитель.
— Подумай. Хорошенько подумай. И еще, прекрати все время сравнивать в своей пустой голове, кто лучше — хороший охотник, хороший воин, хороший врач или там, хороший горшечник… Они разные. И они все — необходимые! Сможешь совместить в себе нескольких, слава тебе и почет, ты велик, а нет, то и не надо. Стань хорошим хотя бы в одном, а лучше постарайся стать больше чем хороший, мастером Тай… Это лучше, чем стать посредственным везде…
У костра, некоторое время висела тишина, каждый переваривал наш разговор внутри себя…
— Когда-то — заговорил Хват — мое взрослое имя было Трусливый Суслик, ну да это всем известно. Похлеще чем Шныра или Зяблик — он ухмыльнулся — Но вождь сказал, что человек наполняет имя смыслом, это так, да, но я все же рад что стал все-таки Хватом. Когда-то я пошел за Великим Знающим чтобы постичь секреты Тай-бо. Как говорит мой учитель, постичь все секреты борьбы вряд ли кому либо, когда-нибудь удастся, но подняться на несколько ступенек — вполне можно. Без ложной скромности могу предположить, что на пару-тройку ступенек я поднялся… А заодно научился многому другому. Невиданному, невозможному… Не знаю какой из меня воин, охотник… Лекарь, точно — никакой! Но все утверждают, что я лучший горшечник. Возможно, скромно замечу я, возможно, но мнение авторитетных людей приятно, да, это греет. Я не стану Горьким Камнем, я не стану Хатаком или Сильвером, пусть ему будет хорошо в землях Вечной Охоты, да, не стану. Но и они не станут мной, лучшим горшечником! Возможно, если бы захотели, то стали бы, но они и так на своих местах! Понимаешь, брат Крук, на своих местах. Зачем ты бьешься лбом в открытую дверь долгие годы? Зачем? — они вперили друг в друга пристальные взгляды. — Прошу, хватит доказывать нам, что ты хороший охотник и храбрый воин. Мы и так это знаем. Если хочешь что-то доказать — докажи, что ты великий лекарь!
Ух какие интересные разговоры могут возникнуть на ровном месте — мелькнуло у меня в голове.
— Когда я был Трусливым Сусликом — продолжил Хват после небольшой паузы, которую никто не торопился прервать — я был неинтересен никому. А когда я стал тем, кем я стал… Недавно ко мне подходил Орлиный Коготь и прямо сказал, что если я перейду в его племя, у меня будет все! Все что захочу! Да, мой вождь — Хват прямо посмотрел на меня — все что захочу! Так он сказал. Но он не знает, что у него нет ничего, что он мог бы мне предложить, а если бы и было, хотя я даже и представить себе не могу, что это должно было бы быть, я все равно отказался б. Я и отказался. Вот так, вождь, Орлиный Коготь может и хороший человек, но он сманивает твоих людей. Ты должен знать.
— Хм, не сильно удивлен, если честно. Я не с клонен считать его каким-то злодеем. Не думаю, что он стал таким уж плохим от того, что пытается привлечь лучшее в свое племя, на благо его. Этим, умные правители, занимались, занимаются и будут заниматься всегда. Этим, если присмотреться повнимательнее, занимаемся и мы. Только отличие в том, что они хотят взять уже готовое и дорогое, что практически невозможно, такое всем надо, а я, ну, или даже мы, можем разглядеть в сером и невзрачном камушке, никому не интересном, будущую сверкающую бусину. Единственно, мне не понятно, что так скромно — предложил только тебе.
— Мне тоже — поднял руку Батор.
— И мне — откликнулся Шныра.
— Я видел, как Орлиный Коготь шептался с вождями союза племен. — Ярик пожал плечами — Возможно интересовался кто я, что я.
— Экий шустрячок — Артем покачал головой — ну тут уж точно облом ему. Если и свалит куда братишка так это не к нему, а в союз племен. Там у Ярика теперь куча родственников.
— Никуда я не свалю!
— Да шучу я! Чего подскочил!
— А ко мне не подходил — промолвил Крук.
— Орлиный Коготь не дурак, понимает, что ты значишь для нас — я подкинул в притухший костер пару полешков — Знал бы он о нас столько, сколько знает, например, тот же Острый Рог, вовсе бы не подошел. бы ни к кому.
— Думаешь, батя, он не интересовался о нас у других? У того же Острого Рога?
— Обязательно интересовался, и не только у него. Но, что ему рассказали? И опять же, он соразмеряет услышанное со своим опытом, с тем, что он видел и знает. Между услышанным ушами и виденным собственными глазами всегда есть разница. Особенно если услышанное никак не представить в уме. Не на что опереться в мозгах. Поэтому идет в лоб. А вдруг прокатит! Но ни нам, ни нашим детям, а думается мне, и нашим внукам никто ничего предложить не сможет. А правнуки пусть своей головой живут…
— Слушай, Хват, — Шныра заинтересованно уставился на охотника — а если бы Орлиный Коготь предложил тебе место вождя, теоретически, конечно — согласился?
— Что я дурной, что ли! Поглядел я — он кивнул головой на меня — какова эта работенка, быть правильным вождем. Не, мне такого не надо. Я воли хочу, ветра, волн. Хорошего вождя из меня не получиться. Я лучше буду хорошим горшечником, чем плохим вождем.
— Да, вождем — Ярик покрутил головой — Как подумаю, как мне пришлось бы говорить Вике о Сильвере, будь я на месте учителя, так… даже думать не хочется. А если бы еще кто погиб? Не-е! — он посмотрел на меня — Что же ты скажешь ей, отец?
