этого.
— Почему?
— Потому, девочка, что человек самый несвободный из всех кто живет на земле. Помимо того, что его ограничивает все что его окружает он еще и ограничивает сам себя.
— И это не ошейник?! — Серьезно глядя мне в глаза скорее утверждающе, чем вопросительно сказала Соле.
— Конечно, моя умница, конечно… Есть ошейники куда прочнее кожаных. Честь, долг, любовь… это правильные "ошейники", но носить их человеку бывает весьма нелегко. Но есть "ошейники" гораздо страшнее — жадность, завись, жажда власти, глупость. Иногда человек, который их носит, их даже не замечает, но бывает, что он их цепляет с радостью и носит с большим удовольствием.
— Свобода… я никогда не думала о ней — задумчиво глядя в сторону леса, где давно растворился силуэт Мадам, проговорила Соле.
— Человек, как правило, начинает думать о ней, когда ее теряет — криво усмехнулся я — но, зачастую к тому времени, бывает слишком поздно…
После недельного отсутствия вернулась лодка с ребятами. Дело было ближе к полудню, и мы с Хатаком сидели под навесом, когда за плетнем показалась голова Хвата. Одна! А где спрашивается еще две? Стало слегка тревожно. Но глядя на невозмутимое лицо, уверенно подошедшего парня я успокоился.
— Хао Вождь и Великий шаман! Хао Главный Охотник!
Это что еще за нереальный официоз? Кажется, я рано расслабился!?
— Что случилось? — опередил меня Хатак.
— Все в порядке, уважаемый Хатак. Все живы и здоровы, слава стихиям. Лодка цела, мы привезли и слюду, и цветные камни…
— Уф! Так какого хрена, ты, недоношенный долбодятел нас пугаешь… — завелся Хатак.
— Погоди, старый! — Тормознул я его — Мне кажется, Хват не договорил. Ведь так?
— Да, Великий шаман, я привез еще двоих людей! — Прямо глядя в глаза, твердым голосом ответил Хват.
— Вот как? Интересно?!
— Учитель, ты поставил меня главным в этом походе с правом решать, что делать, если возникнет неожиданная ситуация. Форс-мажор — сказал ты. Он как раз вот и есть — парень слегка замялся, но тут же собрался и твердо продолжил — Прости, Учитель, я не мог поступить по-другому!
— Да? И почему?
— Учитель тебе нужно посмотреть на этих людей самому, и тогда, возможно мне меньше придется объяснять.
Я внимательно окинул взглядом решительную фигуру парня.
— Ну что, старый, пойдем, посмотрим кого притащили эти оболтусы нам в нагрузку!
"Да-а-а!!!" — Мысленно протянул я глядя на сидящую парочку весьма колоритного вида! Женщина, или скорее девушка, небольшого роста, черноволосая, скорее милая, чем красивая и очень, очень худая. Но по сравнению с мужиком еще ничего, то и вовсе костяной остов, но зато какой остов…! Я не антрополог, но провалиться мне на этом месте, если он на половину не неандерталец. Ростом он был, пожалуй с меня, мощные надбровные дуги, слегка выдвинутая вперед нижняя челюсть, неслабый шнобель крючком, и преизрядно волосат. А в общем — красив как гамадрил! Широченные плечи, бочкообразная грудная клетка, длинные руки, все это когда-то, видимо, покрывали бугры могучих мышц, хилые остатки которых все еще виднелись на теле. Но самое поразительное было в том, что левая нога, ниже колена, у него отсутствовала. Шла-шла, а на середине голени обрывалась неровной культей. Красной, как видно недавно только-только зажившей. А еще на левой руке, экое одностороннее невезение у мужика, не хватало мизинца и безымянного пальца, а также части ладони. Так что на конце руки у него была жуткая трехпалая птичья лапа. Вот же ведь, итить-колотить, встрял где-то дядя неслабо. Как вообще жив то остался, с такими ранами. Лишний раз убеждаюсь, все-ж предки были покрепче на излом, как не крути.
Увидев меня подходящего с остальными, он неуклюже стал подниматься, опираясь на массивное копье. Девушка проворно, и как видно привычно, поднырнула ему под мышку, стараясь изо всех своих слабых силенок ему в этом помочь. Бросив, на секунду, полный благодарности и нежности взгляд своих темно-карих глаз на девушку он перевел его на меня…
Воля, спокойствие, ум и, я бы даже сказал, мудрость — вот что я увидел в этом взгляде. Воистину — глаза зеркало души! Увидеть такое в глазах записного абоминога — это полный разрыв шаблона.
— Хао, Великий шаман Горький Камень — густым, слегка рычащим басом произнес этот монументальный человечище — Тот, кого звали Угох по прозвищу Сын Старого, пришел к тебе, чтобы услышать Слово Судьбы!
Вот так! И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что есть Слово Судьбы. Да или Нет! Жизнь или Смерть!
— Что ж, добро пожаловать, тот, кого звали Угох Сын Старого и его женщина, к костру племени Русов!
Поздняя ночь. Мы сидим возле рдеющего тихим пламенем костра и молчим. Давно уже накормлены, расспрошены и спать уложены нежданные гости.
