А потом он улетел, и я долго смотрел на полёт меж ночных тучек, пока он не растворился в неведомых далях.
Он не обещал вернуться. Но это и не было нужно.
Потому что мой крылатый еж всегда со мной.
Маринование дикого морского имбиря (наблюдатель Наталья Федина)
– А нас не выгонят отсюда? – Егор легонько стукнул пальцем по стеклу. Рыба-ромб не отозвалась на его зов – ее засушили ещё лет тридцать назад. Егора тогда и на свете-то не было.
– Кто, если я сегодня за сторожа? – Маша покрутила на пальце ключи и засмеялась немного деланно. – Тут только мы с тобой.
Они с Егором встречались почти месяц, но как-то было всё у них… непонятно. Не целовались даже ни разу, а ведь им давно не по тринадцать. Некрасивая она для него, что ли? Зеркало уверяло, что очень даже ничего. Но с Егором этим Маша чувствовала себя порой чудищем каким-то, которого нет ни в одном зоомузее мира. Диким морским имбирем, как в том кино, помните?
– Только мы? Тогда я…
Егор взял Машино лицо в ладони, она закрыла было глаза и вздрогнула от звука, раздавшегося сперва тихо-тихо, но быстро начавшего набирать силу.
– Что это? Словно шлепки по воде.
– Господи, ну почему сегодня?! – Маша всплеснула руками, ключи полетели к стенду с земноводными. – Расписание вообще кто-нибудь проверяет здесь?!
Егор огляделся и почувствовал, что сходит с ума.
Морские звезды за стеклом покачивали лучами, бабочки трепетали, ящерки, совсем не похожие на засушенных, били хвостами по подставкам. Под потолком музея парил полупрозрачный скат. Свет проходил сквозь него. Маленькие черные глазки смотрели прямо на Егора.
– Бежиииим!
Маша схватила его за руку и они – побежали.
Животные вокруг оживали. Егор видел этого ската десять минут назад, и он не выглядел так… страшно. Он вообще был не похож на настоящего, несмотря на табличку «Выполнено таксидермистом Колос А. Г.» Слишком много гипса и краски.
– Мы… умрем? – Егор чувствовал, что спрашивает какую-то глупость отчаянную, но что спросишь вообще, когда происходит такое?
– Наверное, нет, – в голосе Маши не было уверенности. – Никто не умрет, но что-то родится. Этого не было в расписании!
Мимо скелета мамонта, гремящего костями, они влетели по лестнице на второй этаж.
Тигры бились мощными лапами в стеклянный куб. Волки выли, голова лося, лежащая в снегу из ваты, неожиданно открыла глаза.
– Сюда, к жирафу, тут безопасно! – Маша буквально выдернула Егора из когтей гигантского альбиноса, пикирующего с потолка. – Здесь место перемирия, как водопой в дикой природе, знаешь?
Они забились в закуток между жирафом и зеброй. Пятнистая шея жирафа была неровно сшита светлыми нитками. Жираф улыбался.
Маша взяла лицо Егора в ладони.
– Устала ждать. Сама тебя поцелую.
– А мы точно не умрем? – Егор устал бояться, ну, и чего бояться, если тут такой жираф? Если тут такая Маша.
Она улыбалась тоже.
– Не сообразила я сразу… Сегодня – история про любовь. Любовь рождается не по расписанию.
Маша прильнула к Егору горячими губами. Из-под ее джемпера выскользнул серебристый кокон, похожий на сигару, и начал медленно разворачиваться. Маленький скат расправил крылья и взлетел к полку.
Прошлое подобно камнепаду (наблюдатель Виктор Колюжняк)
Телефонный звонок раздался на рассвете. Трубка протяжно засвистела, и от этого звука заныли зубы – верный признак того, что хороших новостей ждать не стоило.
– Да? – спросил я.
