— Итак, у нас есть прекраснейшая и достойнейшая дама по имени Екатерина, а ей досталось слово… Хочет! И у вас есть полсекунды! Стреляйте, сэр! Импровизируйте!
— Степанцова
— Так, и
— Грига Растриндяйкин, — вспомнил наш герой своего вечного соратника по всем школьным затеям и хулиганствам.
— Отлично! Сэр Грегори Растриндяйкин, эсквайр… И ему достается
— Растриндяйкин
— Замечательно! В общем, переключайтесь, друг мой, переключайтесь! Тренируйте у себя в голове эти два варианта: фраза на простые глаголы и фраза на сильные, — великий бард своим учеником был нескрываемо доволен.
— И сколько вот так тренировать? — поинтересовался Андрей. — Я не ленивый, я… это… просто интересно, как я узнаю, что уже хватит.
— А показатель здесь очень простой. Пока не перестанете думать, друг мой. Когда язык ваш будет сам ставить где надо
Андрюха уже хотел было прощаться и благодарить великого барда за урок, как тот хитро прищурился и негромко сказал:
— Да, чуть не забыл: кроме простых и сильных, есть еще третья система.
«Опаньки! И что же это может быть?»
— Так, — начал вслух рассуждать уже опытный англичанин Андрюха. — Если Степанцова ХОЧЕТ учить математику — это явно глаголы простые:
Если же она ДОЛЖНА учить — вот они, парообразующие:
Но какой случай третий, чисто теоретически?
— А вот какой, — ответил Шекспир. — Ваша достойнейшая леди не «хочет», не «желает» и не «страдает». Но она и не «должна знать» и не «Может понимать». Она… красивая!
— Тоже мне красавица, — залился краской Андрюха. — Заучка ботаническая. Рыжая, конопатая и толстая.
— Позвольте заметить, сэр, благородная дама и должна быть в теле, — возразил великий драматург. — Изможденность и худоба есть признак черни, необразованных людей грубого физического труда. Однако факт остается фактом: этот третий вид фразы резко отличается от первых двух. Этот третий случай называется «глагол
—
— Притом, что в указанном вами предложении не два слова, а три. Ибо там есть еще нечто, чего вы, возможно, не видите, ибо не имеете этого в вашем языке. Ваша дама ЕСТЬ прекрасная газель. Понимаете? Она ничего не делает, и не должна делать… Она есть! Она сама такова! Причем это самое «есть» в английском имеет три формы: AM, IS и ARE. Смотрите. Вот что сказал мой король Лир, поднимаясь на трон.
(«Аз есмь царь», — вспомнилась Андрюхе цитата из какого-то хорошего старого фильма.)
— А вот какую фразу я вкладываю в уста леди Макбет, которая внушает своему мужу убить короля и занять его трон:
(«Хм… Жизнь хороша, но хорошая жизнь еще лучше? И эту фразу я где-то слышал!» — сказал себе гость из будущего.)
— И, наконец,
«Весь мир театр, а люди в нем актеры, — сработал переводчик в Андрюхиной голове. — Ух ты, и это тоже его!»
Шекспир на минуту погрузился в раздумье, а затем тихо продолжил:
— Однажды, когда жизнь моя будет подходить к концу, я напишу пьесу под названием «Буря». В ней я покажу, как жесток этот мир. Я покажу все страсти, всех демонов, которые движут смертными… Я уже придумал главную фразу. Она потрясет привередливую лондонскую публику.
— Это будет бомба, — подсказал Андрюха. — Новый мем, который взорвет рынок. А что за фраза?
—
— Ух ты, круто звучит, — присвистнул гость из будущего и хотел было добавить, что в русском данное выражение тоже есть, правда, звучит оно чуть иначе: «Цирк уехал — клоуны остались». Однако гений английского народа уже продолжал свою мысль:
— И знаете, друг мой, вот что я вам хотел сказать:
