В правой части амбара находились несколько рамп, небольших барьеров и туннелей из обручей, предназначавшихся для тренировки подвижности. Но я не питал иллюзий насчет того, будто бы они понадобиться Наузаду в ближайшем обозримом будущем.
Как я понял, предупреждение Мораг касалось не столько того, что мы прибыли, сколько того, что хозяева должны взять своих питомцев на поводок. Осознание того, что все собаки будут находиться под контролем хозяев, меня успокоило. Давешний эпизод на пляже здесь не повторится.
Собравшиеся члены клуба кивнули в знак приветствия, но некоторые из них, учитывая репутацию Наузада, не выглядели особо впечатленными. Как бы затем, чтобы подтвердить ее, он начал поливать амбарную дверь. Мелкие опилки, покрывавшие амбарный пол, немедленно наполнили воздух, когда Наузад, закончив дело, несколько раз загреб их задними ногами.
— Ого! — сказала Элен, которую накрыло опилками, когда она проходила позади него. Должен признать, у Наузада мощный гребок. Мы с Тали уже испытали его на себе несколько раз.
— Эмм, это, извините, — промямлил я.
Наузад уже пялился на других собак, слонявшихся по амбару со своими хозяевами. Все они были на поводках; Элен руководила ими, стоя посреди амбара.
Пока все было хорошо, но вот в поле зрения Наузада вновь попала большая черно-бурая немецкая овчарка, он неожиданно рванулся к ней, и я едва успел удержать его.
Молодой «немец» даже не вздрогнул. Он попросту протрусил мимо, как если бы обозленный афганский пес был всего лишь мелкой неприятностью, которую можно проигнорировать. С другой стороны, Тали рядом с Лизой выглядела вполне довольной и просто рысила вдоль стены дрессировочного класса, походя обнюхивая опилки.
— Наузад, расслабься! — крикнул я, когда он рванулся к немецкой овчарке, опять прошедшей мимо.
— Пен, скорми ему печенье и поверни ему голову, — сказала Элен, когда Наузад попытался вырваться от меня. Овчарка определенно ему не нравилась.
— На, ешь, злобная псина, — пробормотал я, заталкивая печенье с требухой в пасть Наузаду. Так и знал, что не стоило надевать свои лучшие джинсы; теперь карманы останутся в пятнах до скончания веков.
Я тащил Наузада по кругу, развернув его мордой к стене амбара. Он же все пытался развернуться обратно к группе собак и особенно к немецкой овчарке, несмотря на то, что все здесь явно нас игнорировали.
— Еще печенье, — улыбнулась Элен.
Я скормил Наузаду два, и этого оказалось достаточно, чтобы я мог увести его в противоположную от собак сторону.
— Обходи с ним остальную группу по кругу, продолжай говорить с ним, отвлекай его всякий раз кормежкой, вот так, — таков был совет Элен.
— Окей, — ответил я и повел Наузада по часовой стрелке вокруг группы.
Пока я боролся с Наузадом, Лиза отлично проводила время с Тали. Та весело топала следом за Лизой и явно не проявляла интереса к прочим собакам.
Что же до них, я вообще не понимал, зачем им нужен курс дрессировки; они и так казались мне чрезвычайно выдрессированными.
— Вот то, чем ты можешь быть, приятель, — сказал я Наузаду, подавляя очередное потенциальное нападение на немецкую овчарку.
Я особо не надеялся, что Наузада можно сделать похожим на отлично выдрессированного эльзасца. Когда мы проходили мимо женщин с собаками, я пытался подарить им чистосердечную извиняющуюся улыбку.
— Лакомство! — крикнула Элен из центра помещения.
Я увидел, как все хозяева рядом немедленно сунули руки в карманы за пахучим угощением для их четвероногих друзей. Наузад жадно взглянул на мой карман.
— Я имела в виду только Пена! — крикнула опять Элен.
— Простите, — глупо проговорил я, протягивая печенье пускающему слюну псу рядом со мной.
«Лузер!» — сказала мне одними губами Лиза через весь амбар, пока я совал Наузаду угощение.
«Я тоже тебя люблю, дорогая», — ответил я ей тем же способом, когда строгий взгляд Элен остановился на мне.
— Я не пойму, кто из вас кого ведет, Пен? — вопросила Элен, когда я слегка замешкался, чтобы не искушать Наузада.
Думаю, ответ ей был известен заранее.
Прежде чем я придумал какое-нибудь шутливое извинение, Элен уже отдала команду.
— Наузад, сидеть! — приказала она, держа в руке лакомство.
К моему восхищению, Наузад немедленно сел и тихо ждал, пока ему поднесут печенье.
— Умница, — сказала Элен, потрепав его по загривку. — Хорошо, Пен, угощай его всякий раз, когда он будет садиться по команде и продолжай отвлекать его. Не позволяй ему зацикливаться вон на той собаке, — пояснила она с широкой улыбкой.
У меня возникло чувство, что тут дрессируют меня, а не Наузада. В каком-то смысле так оно и было. За те месяцы, которые Наузад прожил с нами, я,
