— Лиза… Я не знаю…
— Пожалуйста, мам!
Через полчаса я уже стою на пороге квартиры Зои, и та смотрит на меня в абсолютной растерянности, ведь я даже не предупредила, что к ней собираюсь. И прежде, чем моя подруга успевает сказать хоть слово набитым блинчиками ртом, аромат которых распространился даже на лестничную клетку, я бросаюсь к ней на шею и даю волю эмоциям, чувствам и слезам.
Сперва с бабой Женей разговаривала моя мама, а спустя пятнадцать минут позвонил отец. В общем, родители удостоверились, что я под колпаком взрослого надзора и немного успокоились. Думаю, им сложно привыкнуть к тому, что теперь у меня есть подруга. Не друг, как Паша, к которому меня, разумеется, с ночёвками ни разу не отпускали, а настоящая подруга. И знаете, Зоя и вправду оказалась настоящей. Сперва Я рыдала и душилась слезами с самого начала своего рассказа, а затем разревелась она и так резко бросилась обнимать меня, что вывернула на пол всю тарелку с выпечкой принесённой бабой Женей.
— Почему раньше не сказала? — душила меня в объятиях. — Да я бы… я бы их всех… голыми руками порвала… Лиииизааа… Лииизкаа…
— Всё в порядке, — теперь я её утешала. — Все, правда, хорошо.
— Чего врёшь?! — всхлипывала. — Ничего не хорошо… Лиизаа… как ты одна со всем этим… Ты… я… Блин! Лизааа…
Успокаивать Зою пришлось долго. Вот уж не думала, что эта девочка способна так расчувствоваться, и это лишнее подтверждение тому, как я ей не безразлична. Теперь люблю Зою ещё больше, теперь… когда она знает все мои секреты, уверена, наша дружба станет только крепче.
Вечер выдался не из лёгких. Легли спать только под двенадцать ночи и ещё долго разговаривали, тихонько, чтобы бабу Женю не разбудить, чьё похрапывание даже через стенку слышно было.
— Не люби его, Лиз. Тебе нельзя любить такого как он, — вдруг произносит Зоя, когда я уже в сон начала провалиться.
— Я же сказала тебе, Зой, — шепчу, — я не люблю Яроцкого. Раз десять тебе уже сказала об этом.
— Раз десять, точно, — вздыхает. — Раз десять мне уже об этом соврала.
— Я не вру.
— Да ладно тебе, — разворачивается ко мне лицом и смотрит с пониманием, вижу, как в темноте блестят её глаза, так искренне, с таким беспокойством. — Ну что я не вижу?.. Ты даже не злишься на него больше. И это после всего, во что он тебя втянул! Лиз?
— М?
— Тебе мало страданий в жизни? Вот честно. Только такого, как Яроцкий тебе для полного комплекта не хватало.
— Да не влюбилась я, — закрываю глаза, и лицо его вижу. Кожа мурашками покрывается, стоит вспомнить, как целовал меня, обнимал, с какой теплотой смотрел.
— Ага… не влюбилась, — Зоя приглушённо усмехается. — Попала ты, подруга. Конкретно попала. Мегере это точно не понравится.
— Я не собираюсь отбивать у неё парня.
— Понятное дело не собираешься, — вновь усмехается. — Зачем, если Яроцкий сам её вот-вот в лес свалить попросит? Эх, Лиз… угораздило же тебя. Такое вообще бывает? — Вижу, как переворачивается на спину и смотрит в потолок. — Костя, Паша, Макс… Только Оскара в себя ещё не влюбила.
— Сплюнь! — фыркаю. — Ты лучше скажи, зачем полезла к нему? Зачем… блин, Зой, ну вот чем ты думала, когда его постричь решила?
Зоя хмыкает, как ни в чём не бывало:
— Валялся на полу без сознания, вот и решила. Кайфанула по полной.
— Ага… теперь платить за это придётся.
— Я тебя умоляю!
— Тишшше.
— Да бабулю даже ядерный взрыв сейчас не разбудит, успокойся.
Вздыхаю.
— Разберёмся мы с этим Оскаром, не забивай голову, Лиз. Лучше думай, как игру эту дебильную закончить. Четвёртое задание — это ладно… придумаем что-нибудь. Но ведь ещё и пятое будет, да?
— Что ты с четвёртым придумаешь? Зооой… ты читала вообще открытку?
— Двенадцать раз.
Не отвечаю. Отворачиваюсь к Зое спиной и вновь чувствую это проклятое жжение в глазах.
— Я не смогу это сделать, — шепчу сдавленно.
— Сможешь, — ещё и подбодрить пытается.
— Не смогу… Зой, я не смогу.
— Успокойся, говорю. У тебя ещё три дня в запасе, так?
