— Нет, — голос звучит ровно.
— Врёшь.
— Нет. Эти слёзы… они… они сами текут. Я не хочу, правда.
Осторожно заводит ладонь мне за шею, так что на коже мурашки вспыхивают, и мягко притягивает меня ближе. Мало. Не достаточно близко.
— Сними очки, — прошу.
— Тебе не понравится, — с горечью усмехается, а моя душа вновь рыдать начинает — как же я скучала по его смеху. — Как ты? — тему переводит.
— Соврать можно? — горько улыбаюсь.
— Вполне.
— Тогда у меня всё отлично.
Отпускает голову, запуская руку в волосы и молча стоит погружённый в наверняка тягостные мысли. Резко выдыхает несколько раз и лицо к небу поднимает.
— Два года прошло, — будто к небу и обращается, — как в бреду. Будто и не было этих лет. Будто только вчера мне сказали, что у тебя остановка сердца была…
— Макс, не надо…
— Я — тварь, — невесело усмехается, опустив голову, и я вновь вижу в стёклах его очков своё заплаканное лицо. — Ты не должна была приезжать. Ты чуть не умерла по моей вине!
— Это была не твоя вина.
— Всё… всё в этой истории случилось по моей вине, и ты знаешь, что это так! Я должен быть вместе с Оскаром и Ромычем, там — за решёткой, вот где мне место. — Головой качает, мрачно посмеиваясь. — А тебя не должно быть здесь. Боже… зачем ты приехала, Лиза? Ты не должна была… Ты… — Резко замолкает, отворачиваясь в сторону, и смотрит на могилу Костика, будто знает, что она там, будто видит её. — Просто уезжай.
— Прогоняешь меня? — слёзы нещадно обжигают лицо.
— Желаю тебе лучшего.
— Чего же? Откуда тебе знать, что для меня будет лучше?
С горечью усмехаюсь, глядя Максу в затылок и ступаю на шаг ближе.
— Повернись.
И будто целую вечность он заставляет себя повернуться ко мне лицом. Даже не знаю, что было бы, если бы его глаза могли видеть… как бы он на меня смотрел? Смог бы вообще это сделать?
Протягиваю руку и осторожно снимаю с него очки.
— Я красавчик, да? — хрипло усмехается.
А я больше ничего не могу с собой поделать. Когда если не сейчас? Душить себя, стоять на месте, лгать себе, что ничего к нему не чувствую, а завтра, послезавтра и каждый день после, жалеть, что не сделала этого?..
Шаг вперёд. Поднимаюсь на носочки, опускаю ладони ему на плечи и практически невесомо касаюсь губами закрытых век: с начала одно, затем второе. Руки Макса с силой обхватывают меня за талию, прижимают к груди, лицом в шею утыкается и протяжно, шумно выдыхает.
— Чёрт, — с болью усмехается, обнимая меня ещё крепче. — Это правда ты… Это ты, Лиза… Это ты…
Дышу снова — дышу им. Обнимаю так сильно, как только могу, обнимаю за все два года, что не могла делать этого.
— Ты должен лечиться, — слова сами изо рта вырываются. — Ты должен! Слышишь меня?!
— С ушами вроде проблем не было.
— Идиот! — сквозь слёзы усмехаюсь. — Ты должен, Макс! Ты не имеешь права опускать руки.
Будто с трудом себя заставляя, разжимает объятия, мягко обхватывает моё лицо ладонями и смотрит невидящими глазами.
— Посмотри на меня, Лиза, — болезненно улыбается, и я снова вижу его ямочки на щеках. — Один шанс из ста, что это дерьмо можно как-то исправить.
— Используй его, — крепко обхватываю его запястья руками. — Ты не можешь сдаться. Ты мир увидеть хотел…
— Я и так его вижу, — головой качает. — Прямо сейчас вижу.
— Тогда сделай это для меня. Можешь? Просто потому что я так хочу.
— О, когда это ты такой стала? — подшучивать ещё пытается.
— Я хочу видеть, как ты на меня смотришь, — решительно. — Хочу этого! Сделай это для меня! Попробуй, если шанс есть!
— Кому как не тебе понять, какого это каждый день по врачам таскаться?.. Нет смысла. Для меня в этом нет смысла. Да я лучше… музыку послушаю, ну или… — плечами пожимает, — телек посмотрю.
