Глава двадцатая
Бой в подземелье
Корнелиус, Макс, Алекс и Глория быстро шагали к выходу из подземелья, переступая через обломки камней и толстые переплетения корней. Всем уже не терпелось как можно скорее выбраться отсюда и вернуться в школу Созерцателей. Жуткая правда о матери Алекса, об истинных причинах охоты колдунов тайного круга на Макса Беркута настолько их поразила, что все молчали и думали о своем. Но Грановский-младший просто не способен был долго хранить молчание.
– Поверить не могу, – с горечью сказал Алекс, пробираясь через очередной пролом в стене. – Она лгала мне… Лгала все это время…
У Глории от жалости заныло сердце. Она привыкла видеть Алекса веселым и бесшабашным, он так радовался, что мать снова появилась в его жизни. Но все оказалось сплошным обманом, и теперь Алекс не знал, как быть. Он еще хорошо держался. Глория и думать боялась, как поступила бы, окажись она на его месте. Неожиданно девушка поняла, что любит Алекса. Любит таким, какой он есть: веселый, буйный, безбашенный, но иногда – грустный и растерянный. Глории хотелось обнять его, поддержать, как-то помочь. Но что она могла сделать?
Корделия – преступница и убийца, этого не изменить. А ведь Глория тоже поверила, что та раскаивается и действительно хочет наладить отношения с сыном и бывшим мужем. Неужели все это было лишь искусной игрой, хитроумным планом, чтобы добиться собственной цели? Наверное, им действительно следовало поторопиться, пока ничего не случилось.
Корнелиус шагал все быстрее, юные Созерцатели едва за ним поспевали.
– Я предупреждал тебя, что не стоит ей верить, – мрачно проскрипел директор Экзистерната. – А ты еще упрашивал Магистра освободить ее. Хорошо, что он не прислушался к твоим словам.
– Но я… Я всю жизнь мечтал, что мать когда-нибудь вернется, – убитым голосом произнес Алекс. – И вот мое желание исполнилось. Но она… она оказалась совсем не тем человеком, которого я ждал! Черт! А она действительно серьезно больна?
– Действительно. Барон Клайд продлевал ей жизнь, обращая в стеклянную статую. Но теперь они вышли на твой след, Макс. Они горы свернут, лишь бы тебя заполучить.
– Так вот отчего эта бледность и худоба! – догадался Алекс. – От проклятия!
– От этого, – согласился Корнелиус. – Кроме того, Корделия отказывается от пищи, которую мы ей даем. Какую нужно иметь волю, чтобы не попробовать блюда, приготовленные Илеаной! Но теперь я знаю, почему она не ест. Чтобы не подействовала настойка из меланжа! Эта мерзавка все заранее продумала.
– Она хочет вырезать мне сердце… – буркнул Макс.
– Не говори так! – воскликнула Глория. – Это же ужасно!
– Ужасно, – согласился Макс. – Я узнаю все больше подробностей о смерти родителей и опекунов. И каждый новый факт пугает меня все сильнее! А стоит мне хоть немного прийти в себя, как жизнь подкидывает новые детали этой кровавой истории…
– Я думала, что все кошмары в моей жизни остались позади, что в Экзистернате все будет по-другому, – вздохнула Глория. – Но как же я ошибалась!
– Шадурский сказал, что рецепт зелья разработал Готель, отец Селины, поэтому Клайд и заявился в Норд-Персиваль за его колдовской книгой, – рассуждал на ходу Корнелиус. – Я не знаю, что им понадобилось в Ост-Стингере, но они очень ловко разыграли свою партию. Корделия сдалась в плен Созерцателям, а мы ей поверили.
– И ведь я пожалел эту женщину, когда она начала помогать нам, – проговорил Макс. – А теперь выясняется, что мой отец проклял ее… А она… – Макс потерянно смолк…
– Она убила его! – закончил Корнелиус.
В этот момент пространство темного коридора осветилось ярким пламенем. Сразу восемь огненных столбов ударили в потолок, подпалив корни и паутину.
Из огня вышли Доминик Клайд, Селина Готель и высокий четырехрукий мужчина. Затем материализовалась Корделия, прижимающая к груди Тетрагон и дневник Оракула Червей. Ее окружали еще четыре фигуры в длинных пурпурных плащах.
Созерцатели застыли на своих местах, пораженные.
Перед ними стояли все восемь членов тайного круга.
– Идеальный капкан, – зловеще усмехнулся барон Клайд. – И он только что захлопнулся. Как, Алекс тоже здесь? Я назвал бы это счастливым воссоединением семей, да только моя дочурка отсутствует. Ну ничего, не вечно ей бегать от меня.
– Вы?! – разъярился Корнелиус. – Как ты сбежала из заключения, мерзкая тварь?!
Корделия едва заметно улыбнулась:
– Пришлось оглушить профессора Жеводана. Он неплохой человек, но мне не хотелось, чтобы он поднял тревогу раньше времени.
– Ты! Ты лгала мне… – горько крикнул Алекс.
