— Хорошо, — улыбнулась я. — Снимай рубашку.
Он улыбнулся.
— Ого, ладно. Ты точно в порядке.
— Можешь снять и штаны.
Его улыбка стала кривой.
— О, Перри. Осторожнее с просьбами.
Я обхватила его голову и притянула к себе. Мое тело было накачано алкоголем и адреналином из-за недавнего страха, заражено от перспективы сна с ним. Быть обнаженной с ним. Заниматься сексом у камина. Эти мысли кружились в венах, делая меня в приятном смысле тяжелой, мне хотелось его, словно я была пространством, которое нужно было заполнить.
Мои пальцы оказались в его волосах, запутались в прядях и держали крепко. Я опустила к себе его встревоженное лицо и прошептала:
— Тогда тебе придется снять мою одежду.
Он скользнул похотливым взглядом по моему лицу, а потом заморгал и попытался взять себя в руки.
— Я переодену тебя в пижаму, — заявил он грубым тоном.
— Я сплю обнаженной.
— Не сегодня, — он начал расстегивать мои джинсы. Я подняла бедра, чтобы он стянул джинсы, быстро сняла сама свитер и футболку. Воротник зацепился за лицо, но, когда одежда снялась, я лежала там, радуясь тому, что у меня было новое нижнее белье: кружевной коричневый лифчик и подходящие шортики, которые я купила во время шопинга с Ребеккой. Покупка была не из дешевых, но стоила того, судя по выражению Декса, глядящего на меня. Он был ошеломлен.
— Ого, — выдохнул он, глаза задерживались на каждой части меня, словно он изучал самую заманчивую головоломку. — Зачем ты так со мной?
Я рассмеялась и приподнялась на локтях. Комната закружилась, я пыталась не обращать внимания на тошноту.
— Я? Я ничего не делаю
Он погладил подбородок.
— О, ты делаешь. Ты многое делаешь.
Мой взгляд упал на его живот, но он быстро отвернулся к моему рюкзаку, вытащил мою футболку со «Slayer» и фланелевые штаны.
— Вот так. Не холодно?
Я покачала головой, хотя мои соски затвердели так, что могли резать плоть. И не только от холода.
Декс не обращал внимания, он приказал мне поднять руки в воздух.
— Я ощущаю себя разочарованием человечества, — скорбно отметил он, надевая футболку на мои руки и принимаясь спускать ее к моей груди. — Такая красота должна быть на выставке в музее.
Он опускал футболку, позволяя рукам нежно скользить по моей груди, и мои колени дрожали от его жарких прикосновений. Его рот был приоткрыт, он закрыл на миг глаза, наслаждаясь ощущением моей груди, пока я таяла от его пальцев. Он гладил груди, потер большими пальцами мои набухшие соски. С моих губ сорвалось скуление.
В порыве страсти я приподнялась и поцеловала его, чтобы его влажный рот заглушил мои вопли. Я хотела только его сейчас. Хотела его член в своих руках, ощутить, каким твердым я его сделала. Я хотела попробовать его, заставить застонать. Я хотела быть другой, без правил и ограничений. Без сердца.
Он пробовал меня языком жадно, словно не мог утолить жажду. С его губ сорвался тихий стон. Раздраженный звук смирения. Он с неохотой отодвинул голову, оставляя мои губы. Я задыхалась.
— Перри, это не ты, — прошептал он. Декс прижался лбом к моему лбу и закрыл глаза. — Не делай так с собой.
— О чем ты? — сказала я и скривилась, зная, что прозвучало невнятно.
— Идем в кровать, — сказал он. Декс выпрямился и отодвинул одеяла. Он обошел кровать и принялся снимать штаны. Я любовалась его попой, обтянутой трусами, пока он не скрыл ее штанами на шнурке.
Он развернулся и поймал мой взгляд.
Указав на одеяла, он приказал:
— Залезай. Под одеяло. Сейчас.
Я не двигалась. Я смотрела, как он забирается в кровать, сбрасывая рубашку в последнюю минуту. Он лежал на спине, скрыл одеялами свое удивительно гладкое и подтянутое тело.
— Нет, — сказала я, перевернулась на четвереньки и подползла к нему, пока не зависла над его телом, моя грудь задевала одеяла.
— Перри, — предупредил он. — Ты пьяна.
— А ты трусишка, — ответила я соблазнительным тоном. — Говорить можешь, а выполнять — нет.
