разъезжаются, и я растягиваюсь на полу. Игорь закатывает глаза и склоняется над изголовьем кровати.
– Толкай с другого края. На счет три: раз, два…
Не успевает он досчитать, как его сторона кровати уезжает вперед, а моей приходится догонять. К той же стене переезжают комод и табурет, имитирующий детский столик.
– Теперь самое интересное, – протягивает мне куклу Игорь. – Сожми ее левую руку и подожди, пока оживет.
– Оживет, как же, – улыбаюсь я и пожимаю кукольную ладошку.
Через секунду из туловища доносится человеческий голос. Кукла поднимает брови и открывает рот в зевке. От неожиданности я отпускаю пластиковую руку, кукла с грохотом приземляется на пол.
– Мама, что мы будем делать? – улыбается мне невеста Чаки. Вылитая кукла-маньяк из голливудского ужастика.
– Убивать тебя, доченька, – ухмыляется Игорь и поднимает куклу на ноги. – Представь, что это Катька. Где она стояла?
– Немного правее.
Игорь отступает, жестом приглашая меня переместить куклу. С этим я справляюсь быстрее, чем с мебелью.
– Что дальше?
– Бей.
– Как?
– Соломинка, ну что за вопрос! Ударь ее так же, как Катьку.
Я глубоко вдыхаю и поднимаю руку для пощечины, но лицо куклы вдруг принимает плаксивое выражение.
– Мамочка, ты меня любишь? – спрашивает она детским голосом.
Рука сама собой опускается.
– Я не могу.
– Черт тебя побери.
Игорь подходит к кукле и нажимает ей на ладонь. Невеста Чаки умирает, а передо мной снова оказывается обычная кукла, до жути похожая на мою падчерицу.
– Теперь поднимай руку и бей.
Я выполняю приказ. Пощечина еле задевает пластиковую Катю.
– Никуда не годится, – качает головой Игорь, – она даже не пошатнулась. Неужели так сложно как следует ударить куклу?
– Она совсем как живая.
– А ты, я смотрю, больше любишь мертвых детей? С настоящей Катькой у тебя такой проблемы не возникло. Залепила ей смачную оплеуху, она аж через полкомнаты к кровати отлетела…
– Замолчи! – замахиваюсь я.
– Не меня! – отпрыгивает Игорь. – Куклу!
Я со всей силы прикладываюсь ладонью к пластиковой щечке. Кукла падает на пол, не задев мебель. Я опускаюсь рядом и утыкаюсь лицом в каштановые локоны.
– Вот и молодец, – присаживается на корточки возле меня Игорь. – Могла бы и с первого раза, но так тоже ничего. Главное, от пощечины Катька завалилась на пол.
– И что это доказывает?
– Твою невиновность, разве нет?
– Это говорит только о том, что Катя, скорее всего, не ударилась о спинку кровати, столик и комод. С таким же успехом она могла получить черепно- мозговую травму, ударившись о пол.
– Не могла. В магазине говорили, что ей череп проломили каким-то острым предметом. Судя по траектории падения, твоя пощечина здесь ни при чем.
– Траектория падения куклы и слухи – не доказательства даже для меня, не говоря уже о полиции. Игорь, надо узнать, кто убил Катю, – с надеждой заглядываю в голубые глаза я.
– А чего ты на меня уставилась? Я ее и пальцем не трогал, честное слово!
– Ты же согласился помочь…
– Помочь убедиться, что ты ее не убивала. Искать убийцу Олеговой дочки я не подписывался! Если, конечно, это не сам Олег.
Я качаю головой.
– Ладно, пусть он не бил дочку по голове, – поднимает руки в примирительном жесте Игорь, – но будь уверена – больше всех в Катькиной смерти виноват именно Олег. Скажи мне, кто его главный враг?
