– И просто так заходите, – добавляет она уже на пороге. – У меня редко бывают гости.
Обнимаю женщину на прощание и отворачиваюсь, чтобы не встретиться с ней взглядом. Стремительным шагом направляюсь к мотоциклу. Я приеду, обещаю. Как только разберусь в этой страшной истории, приеду и все верну. Слезы застилают глаза, все вокруг кажется искаженным и размытым. На ощупь добираюсь до мотоцикла и падаю на сиденье.
– Я думала, нет ничего страшнее смерти родителей, но похоронить двоих детей…
Влага переливается через край. Руки сами тянутся к Игорю. Он прижимает мою голову к своему плечу и гладит по волосам. Рукав его рубашки промокает, я прилипаю к ней щекой. Становится легче, вылившиеся слезы больше не давят, омытые глаза снова видят мир светлым. Отстранившись, протягиваю Игорю листок с молитвой и телефон. Он раскрывает рот от удивления и с минуту решает, стоит ли шутить.
– Да ты настоящая домушница! Зашла в гости с пустыми руками, а вышла с мобилой.
– Гореть мне за это в аду. Украла у бедной женщины последнее напоминание о сыне. Мать Артура не убивала Катю, точно.
– Откуда ты знаешь, на что способен человек, потерявший двоих сыновей? Вдруг она двинулась?
– В другую сторону.
– В какую еще другую сторону?
– Подалась в религию.
– В религию? После такого… – качает головой Игорь. – Я бы скорее проклял всех и вся…
– Она верит, что Бог забрал сыновей ради их же блага. Молится и ждет, когда сможет к ним присоединиться.
– Это она тебе сказала про благо?
– Главное не то, что она сказала, а то, что я сама в ней разглядела. Я уверена, она не убивала Катю. Иначе она давно наложила бы руки и на себя.
– Тогда кто мог отомстить за Артура? Отец?
– Он собирался подать в суд, но не на Олега, а на предприятие.
– Почему? Разве он не хотел наказать убийцу?
– Олег не мог столкнуть парня с крыши. Он сидел в доме и настраивал телевизор.
– Допустим, с судом ничего не вышло. Тогда отец Артура решил…
– Ничего он не решил. Отец Артура умер два месяца назад. Мать сказала, что осталась совсем одна. Получается, никто из родственников не мог отомстить за парня.
– Значит, у нас нет никаких зацепок, – складывает руки на груди Игорь.
– Кое-что есть, – оглядываюсь на дом я. – Мать слышала, как Артур ругался по телефону с Олегом.
– Думаешь, парень записывал разговоры?
– Дело не в этом. Артур грозился позвонить мне.
– Она так и сказала?! Что ты ей наговорила?
– Только правду.
– Тогда надо сматываться. Она уже сто раз могла позвонить в полицию.
– Успокойся, я не представилась. Она всего лишь слышала, как Артур говорил мастеру, что позвонит его жене.
– Интересно, зачем?
– Меня больше интересует сам телефон.
– Смартфон, – поворачивает мобильник в руке Игорь, – такой по телеку рекламировали. Дорогая штучка.
– Вот именно! Похоже, это единственная ценная вещь в доме.
– А я-то думаю, почему ты телек не вынесла.
– Судя по комнате, с деньгами у Артура было худо. Откуда навороченный телефон?
– Может, он зарплату год откладывал?
– Он работал месяца три, не больше. С зарплатой помощника такой мобильник не купишь. Даже Олег столько не зарабатывает.
– Откуда ты знаешь? Вдруг он тебя обманывает, – говорит Игорь, но, увидев, как изменилось выражение моего лица, меняет тему. – Надо отсюда валить. Сомневаюсь, что тебе удалось столько всего узнать и не спалиться.
– Можешь не сомневаться, – уступаю место на сиденье Игорю.
– И тебе ни разу не пришлось соврать?
– Ни разу.
– Ты и правда не дура, – качает головой Игорь и садится на мотоцикл.
Я надеваю шлем и устраиваюсь сзади. Прижимаюсь грудью к спине Игоря, чувствуя сквозь тонкую рубашку, как бьется его сердце. Пахнет загорелой
