заняться чем-то подобным. Но как-то так получается, что у меня нет на это времени.
Он вперил обжигающий взгляд в Люсию, и та вновь ощутила, как помимо воли лицо ее заливает жаркий румянец.
«Ах, ну почему в его присутствии я все время испытываю неловкость?» — спросила она себя, когда он повел ее в роскошный холл, в дальнем конце которого виднелась тяжелая дубовая лестница, а стены от пола до потолка были обшиты деревянными панелями.
Несмотря ни на что, она вдруг почувствовала, что ее влечет к нему. Такое впечатление, что она подпала под его колдовское очарование и была бессильна сопротивляться.
На ходу она всей кожей ощущала исходящий от него жар.
Он двигался с кошачьей грацией, и она помимо воли не могла отвести взгляд от его сильной фигуры впереди.
Плечи его были широкими и сильными, мускулистая грудь, тонкая талия — он был великолепен. Она пыталась не обращать внимания на его сильные ноги, пока он шел к комнате в дальнем конце галереи. Стены ее были увешаны написанными маслом портретами, как она предположила, его предков.
— Надеюсь, вы не имеете ничего против того, чтобы начать немедленно. Просто у меня сегодня назначена встреча, и я уже немного опаздываю.
Открывая дверь, он обернулся и одарил ее ослепительной улыбкой, которая задела какие-то доселе неведомые струны в ее сердце.
— Входите и взгляните на мой «Ундервуд», — пригласил он ее, явно гордясь тем, что является обладателем печатной машинки.
В кабинете обнаружился письменный стол с печатной машинкой, готовой к работе, полка для писем, на которой лежали листы почтовой гербовой бумаги и стопка нераспечатанной корреспонденции.
— Вот ваше рабочее место, — сказал он, жестом указывая на письменный стол. — Если кресло покажется вам неудобным, немедленно сообщите мне об этом, и я распоряжусь, чтобы Джепсон заменил его. Я хочу, чтобы вы чувствовали себя как дома, — негромким заговорщическим тоном добавил он.
Люсия не осмелилась подойти чересчур близко к нему. Было в нем нечто ошеломительно мужское, что смущало ее и выводило из равновесия.
«По сравнению с ним Эдвард — зеленый юнец», — подумала она, пока лорд Уинтертон перечислял ей имена слуг и то, чем каждый из них занимается.
Его, похоже, ничуть не смутил тот факт, что, когда он перегнулся через стол, показывая ей что-то, рубашка на его груди распахнулась, выставляя на обозрение его густо поросшую волосами грудь.
«Он что же, пытается соблазнить меня, выставляя напоказ свое тело таким вот образом?» — подумала она про себя и невольно попятилась.
— Мама просила предоставить мне дуэнью, — вдруг, совершенно неожиданно для себя самой, выпалила она.
— В самом деле? — осведомился лорд Уинтертон, вопросительно изогнув темную бровь, и задумчиво погладил тонкие усики. — Вы опасаетесь за свою репутацию?
При этих словах он негромко рассмеялся, а потом вдруг улыбнулся.
— В таком случае я попрошу свою экономку составить вам компанию, да и Антуанетта, с которой вы познакомитесь немного погодя, я уверен, будет рада посидеть с вами. Но я почему-то решил, что, учитывая обстоятельства, нянька вам не потребуется…
Он в упор уставился на нее, и Люсия почувствовала, как в душе у нее зарождается гнев.
«Он что же, намекает на то, что я совсем еще дурочка и не в состоянии позаботиться о себе? — подумала она. — Да как он смеет!»
Кроме того, от ее внимания не ускользнуло, что он тонко намекнул на то, что они уже помолвлены, пусть и неофициально. Люсия настолько разозлилась на него, что не могла произнести ни слова.
— А теперь, — продолжал он, не дожидаясь ее реакции, — ответьте на эти письма. Я скоро вернусь. Дела, понимаете ли. У вас есть еще какие- нибудь вопросы?
— Нет, — отозвалась Люсия, все еще кипя негодованием после его замечания. — Я уверена, что справлюсь.
Опустившись в кожаное кресло, она пробежалась пальцами по клавишам пишущей машинки и в следующий миг словно перенеслась обратно в пансион благородных девиц в Париже.
Лорд Уинтертон приостановился в дверях кабинета, одарив ее на прощание легкой улыбкой.
Люсия тут же испустила облегченный вздох и принялась обустраиваться за письменным столом.
«Авторучка, карандаши, линейка, ластик, — перечисляла она про себя. — Бумага для пишущей машинки, блокнот, нож для вскрытия конвертов. Да, похоже, все на месте».
Затем ее внимание привлекла стопка писем. Некоторые были уже вскрыты, но большинство так и осталось нераспечатанными.
— Неужели он хочет, чтобы я вскрыла их до того, как он сам прочтет их? — спросила она себя вслух.
В это самое мгновение в комнату вошел Джепсон, дворецкий.
— Я невольно подслушал ваши слова, мисс Маунтфорд. Полагаю, вскоре вы поймете, что его милость действительно желает, чтобы вы вскрывали все. Вы также убедитесь в том, что он необычайно наблюдателен и вскрывает только ту корреспонденцию, относительно которой уверен, что должен сам
