отчиму?
— Ты прекрасно знаешь, что именно его я считаю виновным в смерти папы, — отозвалась она, одарив его холодным взглядом. — Если бы не он и его дурацкие инвестиционные проекты, папа до сих пор был бы жив.
Джеффри вздохнул и взял Люсию за руку.
— Но кто сказал, что твой отец не мог бы погибнуть в аварии на своем проклятом автомобиле, которым он к тому же предпочитал управлять сам? Дорогая моя, я верю, что, когда Господь Всемогущий решает, что кому-либо из нас настало время присоединиться к нему, мы должны повиноваться!
— Это крайне фаталистический взгляд на жизнь, Джеффри.
— Тем не менее попробуй утешиться этой мыслью, какой бы мрачной она сейчас тебе ни представлялась. Но я прекрасно понимаю, почему ты не желаешь допустить его в свою семью — он ведь не один из нас, не так ли?
— Да, Джеффри, ты прав. Но мы не должны порицать его только за то, что его отец был красильщиком. Он трудился не покладая рук, чтобы стать владельцем текстильной фабрики, на которой поначалу был всего лишь наемным рабочим…
На лице симпатичного молодого человека отразилось легкое презрение, но потом он вспомнил, что Люсия всерьез увлеклась новомодными веяниями, не позволявшими смотреть на представителей рабочего сословия свысока.
— Этак ты сейчас заявишь мне, что поддерживаешь суфражисток[8], — насмешливо улыбнулся он, когда они заняли свои места на танцполе.
— Я убеждена, что замужние женщины должны иметь право голоса. Разве не мы, в конце концов, рождаем мужчин на свет?
Джеффри расхохотался.
— Не сомневаюсь, что ты жалеешь о том, что это не ты подожгла фитиль бомбы[9], едва не разнесшей дом Ллойда Джорджа[10] на куски на прошлой неделе!
Их политический диспут был прерван оркестром, сыгравшим первые такты. Джеффри вдруг пришло в голову, что Люсии, не прояви она должной осторожности, будет чрезвычайно трудно найти себе супруга, если она и дальше станет исповедовать столь радикальные взгляды.
Танцуя, он смотрел на нее — она была очень красива, прелестная блондинка с печальными серыми глазами. Она была умна, забавна и многого добилась. Но вот ее взгляды…
«Эх, если бы они не были настолько прямолинейными и совершенно не женскими!» — подумал он.
А Люсия даже не подозревала о том, какие мысли бродят в голове у Джеффри. Она не питала предубеждений насчет собственной привлекательности, но и особой прелестницей себя не считала.
Мать ее в свое время была настоящей красавицей, отчего, собственно, лорд Маунтфорд и влюбился в нее, и даже сейчас, по мнению Люсии, затмевала женщин намного моложе себя.
Она смотрела, как ее мать и сэр Артур кружатся по зале в венском вальсе, таком элегантном и волшебном.
«Если бы мама не заболела после смерти папы, она бы ни за что не поддалась яду его ухаживаний», — подумала девушка, чувствуя, как горестно сжимается ее сердце всякий раз, когда мать улыбается сэру Артуру.
Танец закончился, и Люсия сообщила Джеффри, что во время следующего она хочет просто посидеть и отдохнуть.
— Я не очень хорошо себя чувствую, — призналась она. — Не привыкла пить так много шампанского с самого утра.
Она уже собиралась покинуть танцпол, как вдруг почувствовала чью-то руку на своем плече.
Обернувшись, она увидела перед собой сэра Артура.
— Люсия! В качестве моей падчерицы, надеюсь, ты окажешь мне честь и потанцуешь со мной.
Люсия уже открыла было рот, чтобы возразить, но поверх плеча отчима увидела мать, которая знаками показывала ей, что она должна уступить.
Коротко кивнув в знак согласия, она позволила ему увлечь себя на танцпол.
— Это платье чрезвычайно идет тебе, — сказал он, двигаясь в такт музыке и крепко обнимая ее за талию. — Это ведь французский атлас, не так ли?
— С Бонд-стрит[11], да.
— И я готов держать пари, что ты заплатила за него слишком много. Ох уж эти лондонские цены! Владельцы магазинов знают, что лондонские глупцы готовы переплачивать, и потому завышают цены.
Люсия попыталась не обращать внимания на его комментарии. Она боялась, что, начав отвечать, не сумеет скрыть раздражения.
— Ты знаешь, что отныне я считаю тебя своей собственной дочерью, — продолжал он, — и в качестве таковой намерен опекать тебя как полагается. Без чуткого мужского руководства женщина легко может пасть жертвой собственных нелепых увлечений.
— Папа всегда хвалил меня за трезвый ум и практичность.
— Ты имеешь в виду покупку платьев по завышенной цене на Бонд-стрит? Фу!
