– Я убедила остальных фей найти для нас способ видеться. – Бабушка взмахнула палочкой и сотворила два квадратных зеркала в золотых рамах. – Через эти зеркала мы сможем видеться когда угодно, но не сможем…
– Перемещаться между мирами? – закончил Коннер.
Бабушка закрыла глаза и кивнула. Ей было не легче, чем ребятам.
У Алекс по лицу бежали слёзы.
– Нет, бабушка, скажи, что это неправда! – умоляла девочка.
– Боюсь, что правда, милая, – с грустью проговорила бабушка.
Алекс разрыдалась и уткнулась головой в плечо матери. Шарлотта старалась держаться ради детей, но и ей было тяжело: она понимала, что значит для Алекс и Коннера решение Совета.
– И тебя это устраивает? – закричал Коннер. На глазах у него блестели слёзы.
– Конечно, нет, – сказала бабушка, – но у нас нет иного выбора, если мы хотим уберечь от опасности оба мира.
У Коннера был лишь один вопрос.
– Когда? – спросил он тихо, но голос его подвёл и сорвался.
– Завтра, после заката, – сказала бабушка, тоже изо всех сил сдерживая слёзы.
Алекс больше не могла это вынести. Горько рыдая, девочка выбежала из бального зала и по лестнице поднялась в свои покои. Захлопнув дверь, она сползла на пол. Слёзы бежали ручьями из глаз. Столько раз она была на грани того, чтобы потерять сказочный мир, а теперь это происходило на самом деле.
Стоило ей только узнать, как много она может дать этому миру, как его у неё отбирали. Не стать ей теперь Феей-крёстной. Её будущее только-только определилось – а её уже его лишили.
Сейчас ей казалось, что их с братом всегда дразнили Страной сказок, как кошку дразнят игрушкой на верёвочке: стоит ей только дотянуться и схватить, как её тут же отдёргивают, вырывая из лап. Так и с ними: всякий раз, когда они думали, что теперь Страна сказок никуда от них не денется, в конце концов оставались с пустыми руками.
Алекс проплакала весь вечер. Когда слёзы иссякли, она лежала на кровати, надеясь, что ей удастся придумать выход из этого кошмара.
Вдруг в дверь тихо постучали.
– Алекс, можно войти? – послышался голос Шарлотты.
– Конечно, – шмыгнула носом Алекс.
Шарлотта зашла в комнату и села на кровать рядом с безутешной дочкой.
– Это нечестно, мам. Мы через такое прошли… столько всего повидали… почему у нас это отнимают?
Шарлота с нежностью погладила Алекс по коленке. Девочка села и, взглянув на маму, увидела, что лицо у неё залито слезами.
– Мам, почему ты плачешь? – недоумённо спросила Алекс. – Ты-то ничего не теряешь.
Шарлотта улыбнулась сквозь слёзы.
– О, ещё как теряю, дорогая, – сказала она. – Год назад вы с братом в первый раз вернулись отсюда, и я сразу поняла, что навсегда потеряла свою маленькую девочку. Я видела, как с каждым днём ты чахнешь, находясь вдали от этого мира, и понимала, что ничем не могу тебе помочь, – твоё сердце больше не принадлежит нашему миру.
– Мама, о чём ты говоришь? – непонимающе спросила Алекс.
Шарлотта коснулась рукой её щеки и снова улыбнулась.
– О том, что не буду заставлять тебя покидать свой дом.
Глава 30
До свидания!
На следующее утро Коннер проснулся спозаранку и кое-что задумал. Пока все спали, он прибежал в конюшню и попросил запрячь лошадей, чтобы съездить за город. Он никому не сказал, куда отправляется, потому что боялся, что его начнут отговаривать. Вернулся он только к вечеру и не один. Дверца кареты открылась, и из неё выбрались три женщины.
Коннер привёз с собой леди Айрис, Петунью и Розмари. Понимая, как они настрадались за долгие годы, Коннер предложил им единственную возможность начать жизнь с чистого листа. И после долгих уговоров и рассказов Коннера женщины решили согласиться.
Они взяли с собой столько вещей, сколько могли унести. Леди Айрис стискивала в руках портрет покойного мужа, Розмари обнимала любимую миску для готовки, а Петунья держала под мышкой скрученные в рулоны рисунки животных и натюрморты.
– Тебе понравится кулинарная школа, Розмари, – болтал Коннер, перечисляя достоинства своего мира. – Вот погоди, увидишь «Планету животных», Петунья, тебе понравится…
По парадной лестнице спустился сэр Лэмптон и подошёл к карете.
