– Мы заблудились в лесу, – объяснил Коннер. – Сюрприз, сюрприз.
– Слава богу, мы встретили там Фрогги, а то кто знает, что бы с нами случилось, – добавила Алекс.
Шапочка перевела взгляд с Коннера на Алекс, затем посмотрела на Фрогги.
– И ты привёл их сюда? – с вымученной улыбкой спросила она. – Прелестно.
– Им некуда было идти, – принялся оправдываться Фрогги. – Не мог же я бросить их лесу одних, тем более сейчас.
Шапочка, по-прежнему встревоженная, снова взглянула на близнецов.
– Да, не мог.
Близнецы попытались разрядить неловкую обстановку.
– Твой новый замок очень красивый, – сказала Алекс.
– Чувствую себя здесь как дома, точнее, в домах, – вставил Коннер. – Ты следовала какому-то стилю?
– Мне помогало вдохновение, – прямо ответила королева.
– А-а, – протянул Коннер. – Ну, вдохновение тут явно присутствует.
В двери постучала служанка и внесла поднос с чаем для Фрогги и близнецов.
– Чудно, давайте поболтаем за чашечкой чая! – предложила Шапочка, однако её недовольный тон совсем не соответствовал этим любезным словам.
Служанка поставила поднос на столик возле кресел и вышла из библиотеки. Близнецы уселись в креслица напротив Фрогги и Шапочки, и чаепитие началось.
Фрогги с нежностью взял королеву за руку.
– Ничего, что я держу её? – спросил он.
– Конечно, я же в перчатках.
Несколько минут неловкую тишину, повисшую в библиотеке, нарушало лишь позвякивание ложечек о чашки.
– Сколько вам уже лет? – поинтересовалась Красная Шапочка. – Вы как будто подросли.
– Нам по тринадцать, – ответил Коннер.
– О, как мило, – проговорила Шапочка. – Именно в тринадцать я стала выборной королевой. Конечно, мне во многом помогала бабушка.
– Как поживает твоя бабушка? – спросила Алекс.
– Она уже отошла от дел. Живёт теперь в «Башмаке», так что я полностью приняла бразды правления и королевские обязанности.
– И как тебе быть королевой? – Коннер отпил чая с лепестками кувшинок и тут же выплюнул его в чашку.
– Сложно. Люди не понимают, что быть королевой – это не только носить драгоценности, наряжаться в красивые наряды и купаться во внимании. Каждый день нужно решать проблемы простого люда и фермеров, удовлетворять их потребности и всё такое. К счастью, мне во всём помогает Чарли.
– Здорово, – сказала Алекс. – А ты уже ввела какие-нибудь новые законы? Совершила что-нибудь выдающееся?
Шапочка уставилась в потолок, пытаясь припомнить, что она такого королевского сделала в последнее время.
– Я подняла налоги, – радостно заявила она, но улыбка тут же сменилась сердитой гримаской. – Но народу это сильно не понравилось, поэтому я их снова понизила. Ошибочка вышла, не сообразила, что их это так заденет. А вообще в моём королевстве крепкая экология, так что можно было ничего не делать.
– Крепкая экономика, дорогая, – поправил её Фрогги.
– Ах, да, прошу прощения, экономика, – отмахнулась Шапочка. – Мы выращиваем столько продуктов и производим столько шерсти, что наши торговые отношения с другими королевствами тоже очень крепкие. Королевство Красной Шапочки будто корзинка с хлебом, которая кормит всю страну.
Близнецы вежливо кивали Шапочке, а сами поражались, как ей до сих пор позволяют править королевством. Фрогги решил избавить ребят от неловкого разговора и отвёл их в угол библиотеки.
– Хочу показать вам кое-что особенное, – сказал он, показывая на отдельную полку, где стояли все старые книги Алекс. – Вот здесь я храню твои книжки.
– Кажется, им тут очень нравится, – с улыбкой ответила девочка. Тут её взгляд упал на книги, стоящие на другой полке.
– «Вокруг света за восемьдесят дней», «Двадцать тысяч лье под водой», «Франкенштейн», – прочитала она. – Фрогги, да здесь же наша мировая классика! Где ты их достал?
– Не я, а ваша бабушка, – объяснил он. – В знак благодарности за помощь вам в прошлый раз. Должен признать, писатели из вашего мира превосходные рассказчики!
Алекс улыбнулась: она-то знала, что многих авторов её мира вдохновили истории этого мира.
– Я читала парочку, – заявила Шапочка, напоминая о себе. – Чарли, как там называлась та тяжеленная книга, которая мне больше всех понравилась? Она ещё странно написана. Полное собрание сочинений Шексбала, верно?
