королевство, которое я для вас построила! Тем более теперь, когда мы побороли морскую болезнь! – Как раз на этих словах гоблина, сидевшего в центре амфитеатра, вырвало на соседа спереди. – Ну ладно, почти побороли, – поправилась Тролбэлла.
Услышав их требование о свободе, Коннер закатил глаза.
– Вам запретили покидать свои земли, потому что вы постоянно брали людей в рабство! А нас с сестрой вы сделали рабами даже дважды! Неужели вы всерьёз надеетесь получить свободу?
Тролбэлла скрестила руки на груди.
– Мне никогда не понять, почему люди принимают рабство так близко к сердцу, – произнесла она. – А что, если мои троблины пообещают больше не брать никого в рабство? Может, ты передумаешь, Сливочный мальчик?
Коннер перевел взгляд на Алекс. Выбора у них не было – без троблинов им не обойтись.
– Наверно, – ответил Коннер.
Тролбэлла радостно хлопнула в ладоши:
– Мы принесём священную клятву троблинов на мизинчиках. Так, все поднимите правую руку, если она у вас есть, вытяните мизинец и повторяйте за мной: «Я, королева Тролбэлла…»
– Я, королева Тролбэлла, – послушно повторили троблины.
– Да нет же, каждый должен назвать своё имя, – сказала она, и подданные поспешно исправились. – «Я обещаю никогда не похищать, не брать в плен или рабство и не уводить насильно кого бы то ни было без согласия, покуда я жив».
Нехотя троблины повторили клятву слово в слово.
– Чудесно! Молодцы, троблины, можете опустить мизинцы. Этого достаточно, Сливочный мальчик и феечка? – спросила Тролбэлла.
Близнецы вздохнули.
– Сойдёт, – сказала Алекс.
Гоблин из первого ряда поднял руку.
– Да, ты, с оторванным ухом, – показал на него Коннер.
– А какой будет сигнал?
Все, включая Коннера, посмотрели на Алекс в ожидании ответа.
– Я… я… я пока точно не знаю, – проговорила фея. – Но не волнуйтесь: как только вы его увидите, сразу поймёте, что это он.
Тролбэлла вздёрнула брови.
– А тебе не говорили, что ты чересчур самоуверенная?
К тому времени как троблины запомнили план Алекс, солнце уже зашло. Тролбэлла уговорила близнецов остаться на ночь и выделила им отдельное место для ночлега в своём королевском плавучем замке. Спать пришлось на полу, укрываясь одеялом. Алекс собралась было наколдовать нормальные кровати, но побоялась, что плот перевернётся. Даже если бы ребят не мутило от качки и Тролбэлла не заглядывала к ним каждые десять минут, они всё равно не смогли бы заснуть из-за волнения.
– Коннер, ты не спишь? – шёпотом позвала брата Алекс.
– Ещё спрашиваешь? Уснёшь тут, – проворчал тот. – О чём думаешь?
– Об Эльфийской империи. Раз троблины захотели свободу в обмен на свою помощь, то и эльфы наверняка что-нибудь попросят.
– Скорее всего они захотят себе побольше обуви, – предположил Коннер. – Эльфы же вроде помешаны на обуви?
– Ох, вот бы всё было так просто, – вздохнула Алекс. – Нужно понять, чего императрице хочется больше всего, и предложить это в обмен на её армию.
– Хорошо, что ты следующая Фея-крёстная, – заметил Коннер. – У тебя большие возможности.
Наутро близнецы проснулись с ноющей болью в спинах – спать на деревянном полу они не привыкли. Попрощавшись с Тролбэллой, они забрались на Лестера. Гусь расправил крылья и, снявшись с воды, взлетел в небо, взяв курс на северо-запад в Эльфийскую империю.
Пролетая над облаками, ребята вспомнили, как в прошлом году путешествовали на «Бабуле». Здесь, в поднебесье, царили мир и покой. Оставалось только надеяться, что после встречи с эльфами они на шаг приблизятся к тому, чтобы и на земле стало так же безопасно. Спустя несколько часов полёта они добрались до северо-западной границы.
– Гляди, Коннер! – воскликнула Алекс. – Вон Эльфийская империя!
– Ого! Эльфы и правда живут на деревьях.
Вся империя располагалась на громадном раскидистом дереве. Подлетев ближе, близнецы увидели сотни домиков, построенных на ветках. Одни выглядели как шалаши, другие свисали с ветвей, как скворечники, третьи походили на беличьи гнёзда.
Листья на ветвях были с человеческий рост. У ребят возникло ощущение, что они сами резко уменьшились и оказались в мире, где всё большое. Лестер осторожно сел на толстую ветвь, и близнецы спешились. Ветка уходила вперёд, как широкая улица, и вела к центру, где, как предположили ребята, жила
