того, сколько в ней осталось магических сил. Но, судя по тому, что она рассказала Матушке Гусыне, это вряд ли произойдёт.
– Вот почему Фрогги снова принял лягушачье обличье, – догадалась Алекс. – Раз она умирает, то перестаёт действовать и её волшебство, поэтому многие недавние заклинания будут постепенно терять силу.
– Верно, – кивнула Эмеральда. – И наша задача – сберечь её наследие и убедиться, что волшебство не покинет этот мир.
Алекс нежно коснулась ладонью бабушкиной щеки. Какая же у неё удивительная бабушка! Наверняка в ней ещё осталось хоть сколько-то волшебных сил.
– Фрогги, я с радостью превращу тебя в человека, – сказала Алекс. – Может, получится не с первой попытки, но, думаю, я справлюсь.
Фрогги был благодарен Алекс, что она проявила участие, хоть и самой ей было сейчас нелегко, однако его ответ удивил всех.
– Нет, не нужно. Шапочка, дорогая моя, надеюсь, ты поймёшь, но после долгих размышлений я решил остаться в обличье лягушки.
Все были потрясены до глубины души, особенно Шапочка.
– Что? Как ты до этого додумался? – спросила она.
– Сколько бы раз я ни становился человеком, я всё равно превращаюсь в лягушку, – объяснил Фрогги. – Мне кажется, это неспроста. И хоть я не подаю виду, но каждое превращение тяжелее предыдущего. С каждым разом мне всё сложнее заново учиться нормально ходить, есть да и просто жить как человек. Уж лучше всегда пребывать в одном обличье, и, похоже, мне суждено быть лягушкой.
Шапочка изо всех сил старалась перенести эту новость стоически, но, поскольку она совсем недавно лишилась ещё и трона, самообладание её подвело.
– Простите, – проговорила она, смаргивая слёзы. – Вы не думайте, я не расстроилась. Чарли, ты остался со мной, даже когда я потеряла своё королевство, а по сравнению с этим твоё решение остаться на всю жизнь лягушкой – сущий пустяк, так что я поддержу тебя. Мне просто нужно свыкнуться с этим. Прошу прощения, я выйду на воздух.
Шапочка вышла из покоев Феи-крёстной с невозмутимым лицом, но, едва дверь закрылась, все услышали, как она зарыдала. Алекс отпустила бабушкину руку и поднялась с постели.
– Мне тоже надо подышать.
– Я с тобой, – сказала Матушка Гусыня.
– Я побуду с Феей-крёстной, – предложила Эмеральда.
– Я тоже, – сказал Фрогги, занимая место Алекс.
Идя по открытым коридорам вместе с Матушкой Гусыней, Алекс заметила, что слух о болезни Феи-крёстной облетел уже весь дворец. Все феи, которые встречались им по пути, смотрели на Алекс с сочувствием и почтением к её горю.
– Тяжело будет пережить это без брата, – сказала Алекс. – Я всё отдам, только бы он был рядом со мной.
Матушка Гусыня быстро огляделась и, когда они дошли до пустынного конца коридора, завела Алекс за колонну, чтобы их было не видно.
– Алекс, мне нужно кое-что тебе рассказать, – проговорила Матушка Гусыня. – Речь о твоём брате.
– В чём дело?
– Когда твоя бабушка в первый раз сказала мне о своём состоянии, я сразу же связалась с Коннером. Я не говорила ему, что она больна, но попросила его кое-что проверить…
– Что проверить?
– Заклинание, удерживавшее Фрогги в человеческом обличье, – не единственные чары, которые могут перестать действовать, – объяснила Матушка Гусыня. – То заклинание, что она наложила на портал между мирами, тоже может потерять силу. И я попросила Коннера проверить, не открылся ли он.
Алекс обуревал целый вихрь эмоций. Неужели горе принесёт ей и радость? Если портал открыт, то, возможно, она снова увидит брата.
– И скоро мы это узнаем?
– Я пока жду от него вестей, – сказала Матушка Гусыня. – Хоть волшебные силы твоей бабушки убывают, сколько-то их всё равно осталось, поэтому сложно сказать, какие её заклинания перестанут действовать. Может, пройдут недели, месяцы, а то и годы, прежде чем мы узнаем, открыт ли портал.
Неожиданно в коридор ворвалась Шапочка, но, увидев за колонной Алекс и Матушку Гусыню, резко остановилась.
– Шапочка, что случилось? Ты из-за Чарли расстроилась, или Когтиус опять фею проглотил?
– Я ушла на балкон, чтобы выплакаться, как вдруг кое-что заметила! – с горящими глазами воскликнула Шапочка. – Не знаю, почудилось ли мне, но я только что видела Коннера, бегущего к дворцу!
Матушка Гусыня резко повернула голову к Алекс.
– А может, узнаем и прямо сейчас, – закончила Матушка Гусыня. – Скорее на балкон!
Втроём они бросились по коридору к большому балкону. Подбежав к перилам, они огляделись и увидели, что по саду к дворцу в самом деле мчится очень знакомый мальчик.
– Коннер! – заорала Алекс. Увидев брата, она так оторопела, что подумала, будто он ей мерещится. Может, у неё и правда галлюцинации после всего
