ее выслушать. Может, пойти прямо к Снежане и поговорить с ней? А вдруг у нее Пейл? Нет, — Вера тряхнула головой, — не сегодня. Как-нибудь в другой раз.
Вера застала Василя за необычным занятием: он стоял на коленях на лужайке перед своим домом и возился с собакой. Пес был красивый, большой, рыжий — Вера не разбиралась в породах и не могла дать ему какое-то определение, но пес ей сразу понравился.
Василь завидел ее издалека, прищурился, улыбнулся и почесал пса за ухом.
— Откуда это у тебя собака? — подходя к Василю и его четвероногому другу, сказала Вера.
— Я у Федьки взял. У него же там зоопарк! А этот барбос уж очень красивый. Я давно у него выпрашивал. Вот, выпросил наконец.
— А это уже взрослый пес? Или щенок?
— Щенок.
— Каким же он будет, когда вырастет!
— С тот дом, наверное, — рассмеялся Василь, неопределенно взмахнув рукой. Вера тоже засмеялась. Пес увидел, что люди рады, и улыбнулся, как умеют только собаки.
— Смотри, он улыбается! — сказал Василь.
— И правда! Какой хороший мальчик! Умница, — Вера погладила пса по гладкой шерстке.
От такого внимания пес разулыбался еще сильнее.
— А он не скучает по хозяину?
— Надеюсь, нет, — сказал Василь. — Это дружелюбный парень. Но очень ценит ласку. Там у него было много конкурентов. А у меня он будет в центре внимания.
— У него глазки такие умные, — сказала Вера. — Кажется, он все понимает.
— Так и есть, собаки все понимают. Не то что кошки.
— Не обижай кошек! Это умнейшие животные, просто независимые.
— Ага, в детстве у меня был кот. И я иногда с час звал его по имени, а он даже на меня не смотрел, — Василь пожал плечами. — Знай себе лижется. Видимо, и вправду слишком независимый. А посмотри на этого парня! Гляди! Фенрир, сидеть!
Пес проворно перевернулся на живот, вскочил на лапы, выпрямился и сел.
— Пса зовут Фенрир? — засмеялась Вера.
Василь смущенно пожал плечами:
— Ну а что тут такого? В этом городе все так называется. Почему пес должен выделяться? У нас есть даже гребаный Иггдрасиль на главной площади.
— Фенрир — это, кажется, пес, который убьет Одина в Рагнарек.
— Рагнарек давно прошел. Все боги умерли, — отмахнулся Василь. — Имя — просто имя. Кроме имен мало что осталось.
— А что осталось?
— Остался только этот город — посреди ничего. И война, которой нас пугают с пеленок.
— Пугают, а нам не страшно, — раздраженно сказала Вера.
— Анатоль бы не согласился, — сказал Василь.
Собака, почувствовав, что настроение людей изменилось, встревоженно повела ушами.
В Приюте все считали Федора блаженным. Федор — это необходимый для маленького городка дурачок. Он жил здесь так давно, что никто уже и не помнил, кто он такой и откуда. Казалось, Федор — неотъемлемая часть Приюта, он был всегда и будет, никогда не умрет и никуда не исчезнет. Федор — человек без возраста, в грязных лохмотьях, заросший бородой и по-настоящему сумасшедший.
У него была своя свита: огромная свора собак. Он собирал их по всей округе. Собаки любили его. Он сам казался наполовину зверем. Некоторые жители Приюта заставили его за тем, как он играет со своими животными: бегает среди них на четвереньках — точь-в-точь огромный дикий пес.
Жил Федор со своими собаками на свалке, перебивался тем, что находил в мусоре, и разделял с собаками то, что приносили добрые горожане. Иногда жители пускали его в свои дома, чтобы он мог помыться и помыть своих зверей.
Кого только не было в его стае! Собаки всех пород и размеров, всех мыслимых форм и окрасов. Настоящий зверинец! В каком-то смысле Федор был собачьим мессией — тем важным центром, к которому стремились собаки. Без него разбрелись бы кто куда и сгинули во враждебном мире.
Федор грыз кость в окружении своих питомцев, когда к свалке приблизилась небольшая группа людей, — не больше дюжины. Впереди всех шел Руслан, городовой.
Заправив большие пальцы за ремень, прищурившись, Руслан глядел на безмятежно развалившегося в нечистотах отшельника. Городовой раскачивался на каблуках. На его лице читалось сомнение — что делать дальше?
