необходимо торговое присутствие в Малакке, поскольку это «самый густонаселенный город в Индии, занимающий центральное положение… туда стекается вся коммерция и торговля». Однако это предприятие полностью зависело от того, удастся ли построить надежный форт. Этот пункт Албукерк подчеркивал особо. Казалось, решение атаковать было одобрено единогласно.
К нападению готовились тщательно. Ключом от Малакки был центральный мост через реку. Если захватить его, город будет фактически разделен на две половины. Поэтому и свои войска Албукерк разделил надвое. Одна часть должна была высадиться на западном берегу, где располагались большая мечеть и дворец султана. Другая под командованием самого губернатора отправлялась на противоположный берег, где размещалась основная часть города. И те и другие должны были встретиться на мосту. Китайцы предложили помощь, но Албукерк предпочел, чтобы они не участвовали в битве. Вместо этого он попросил их предоставить свои торговые суда для высадки португальцев на берег. 24 июля за два часа до рассвета — был канун Дня святого Иакова — португальцы устремились в атаку. На берег бросали деревянные доски, чтобы, приближаясь к баррикадам, люди не попали в ловушки. Огонь из малаккских пушек оказался неэффективен. Португальцы надели крепкие доспехи, однако их осыпали градом стрел и коротких тонких дротиков из трубок. Последние были пропитаны ядом одной из местных рыб. Когда это вещество попадало в кровь, смерть наступала в течение нескольких дней.
Люди Албукерка приближались к мосту. Шли ожесточенные бои. На другом берегу, когда португальцы взяли штурмом баррикаду, султан решил поучаствовать в битве лично. Двадцать его боевых слонов с топотом пронеслись по улицам, круша все на своем пути. За ними шли войска. С высоких стен лучники осыпали захватчиков стрелами, махоуты — погонщики слонов — погоняли своих зверей. К бивням слонов были прикреплены клинки. Султан ехал впереди. Перед этой устрашающей силой португальцы начали отступать. Только два человека остались, выйдя против разъяренного султанского слона с пиками. Один ударил его в глаз, второй в живот. Обезумевший от боли, раненый зверь громко затрубил и, устремившись прочь, схватил хоботом погонщика и швырнул на землю. В результате среди слонов, идущих позади, началось шумное столпотворение. Султану удалось спуститься со своего слона и спастись, однако атака захлебнулась. Слоны мчались прочь, затаптывая людей.
Дым, шум, неразбериха, свист стрел и дротиком, крики «Святой Иаков!»… К полудню португальцам удалось захватить мост. Солнце было в зените. Люди сражались на протяжении многих часов, без еды и в тяжелых доспехах. Жара и влажность их совершенно измучили. Албукерк приказал установить навесы, сделанные из парусов. Но утомленные солдаты просто не могли заставить себя встать, не говоря уже о том, чтобы возводить баррикады, необходимые для защиты с таким трудом захваченного моста. Албукерк принял решение отступать. Капитаны, уже предвкушающие разграбление богатого города, были весьма недовольны. Чтобы поднять боевой дух, Албукерк приказал поджечь постройки вокруг дворца султана и мечеть. Португальцы увидели величественный деревянный павильон, установленный на огромной колеснице с тридцатью колесами, каждое вышиной с потолок в комнате. Все это было построено для церемониальной свадебной процессии дочери султана, которую выдавали замуж за правителя соседнего княжества. Павильон был «увешан шелковыми занавесями внутри и флагами снаружи — все это было предано огню». Тем не менее поджоги послужили лишь слабым утешением. Португальцев постигла неудача — занятый было мост пришлось оставить. Португальцы взяли с собой семьдесят две пушки и своих раненых. «Ни один из тех, кого ранили дротиками, не выжил, за исключением Фернана Гомеша ди Лемоша, чью рану прижгли свиным жиром, как только он ее получил. Эта мера, с Божьей помощью, спасла его».
Обе стороны замерли в нерешительности. Что предпринять дальше, никто не знал. Султан объявил, что крайне удивлен тем, что его город атаковали после того, как были отпущены пленники, и предложил заключить мирный договор. Он снова пытался тянуть время, ожидая перемен в погоде. Неудача португальцев вселила в султана новую уверенность в собственных силах. Он восстановил оборонительные укрепления — и баррикады, и ловушки на берегу. На этот раз кончики заостренных стержней были пропитаны ядом. Кроме того, султан приказал установить барьеры прямо на городских улицах. Но Албукерк торжественно поклялся своей длинной седой бородой, что Малакку постигнет возмездие и он ни за что не отступит, пока не одержит победу.
Но оставалась одна важная проблема — высокий мост теперь охранялся лучше, чем раньше. Однако Албукерк нашел решение проблемы — на мост можно было попасть сверху. Должно быть, вспомнив двухдневное сражение с джонкой в Малаккском проливе, Албукерк потребовал предоставить в его распоряжение один из этих высоких, прочных четырехмачтовых кораблей с Явы. Погрузив на него пушки, Албукерк распорядился на буксире доставить джонку к мосту. Сделать это было поручено Антониу ди Абреу. Глубокая осадка джонки означала, что корабль мог продвигаться вперед только во время прилива. Наконец он сел на мель на песчаной косе неподалеку от моста. Защитники города сразу же принялись ее обстреливать. Тем не менее никакого урона джонке нанести не смогли. Чтобы сжечь ее, по течению реки пустили горящие плоты. Огонь поддерживали дрова, смола и масло. Плоты подталкивали люди, плывущие в маленьких лодках и держащие в руках длинные гарпуны с металлическими наконечниками. Мушкетная пуля попала Абреу в лицо, раздробив ему зубы и оторвав кусок языка. Но когда Албукерк приказал, чтобы раненого заменили, тот, по утверждениям хроникеров, наотрез отказался покидать поле боя, объявив, что, «покуда у него есть ноги, чтобы идти, руки, чтобы сражаться, достаточно большая часть языка, чтобы отдавать команды, и сама жизнь, он никому не передаст свой пост». Абреу остался на джонке, готовясь нанести удар по мосту.
Подготовка Албукерка ко второй атаке была гораздо более тщательной. Он приказал как следует запастись арбалетами, приказал заготовить бочки, кирки, лопаты и топоры, чтобы возвести свои баррикады, как только мост будет захвачен. Кроме того, было изготовлено множество деревянных щитов, которые должны были защитить португальцев от мушкетных выстрелов и ядовитых дротиков. Еще больше досок пошло на то, чтобы пройти по усеянному ловушками берегу. Все было готово. Албукерк дал китайцам разрешение уплывать, высказав им свою благодарность и наделив дарами. 9 августа он созвал
