Краеугольным камнем в деле нанесения окончательного поражения центрам мусульманской власти оставался Гоа. Албукерк был буквально одержим властью над этим городом. Снова и снова в ответ врагам, утверждавшим, что находящийся там форт должен быть разрушен, Албукерк за него вступался. «Поддержите Гоа, и получите всю его территорию… не сомневаюсь, он станет мирным городом и хорошо вам послужит». «Ваше Величество, для меня было бы большой радостью, если бы Вы могли видеть Гоа и понять, что благодаря этому городу намерения мусульман не осуществились, а в Индии наступил мир». Только такой гениальный стратег и уверенный в своих силах человек, как Албукерк, мог понять всю ценность Гоа.
В то время, когда губернатор писал эти строки, Гоа снова находился под осадой. Его тревоги в Малакке оправдались. Инструкциями, которые он оставил перед отплытием, пренебрегли. Адиль-шах опять отправил большую армию, чтобы вернуть землю, по праву принадлежавшую ему. Эта армия не только прорвалась мимо всех укреплений, но и возвела на острове собственный внушительный форт на стратегически важном участке — Бенастарим. Оттуда они окружили город и теперь держали его в плотном кольце. И снова экспедицию в Красное море пришлось отложить, пока Гоа не будет надежно удержан.
Вопреки своей привычке на этот раз Албукерк не спешил. Сезон дождей не располагал к плаваниям. Те, кто вернулся из Малаккской кампании, были совершенно измучены. Изматывающие битвы, большие потери и необходимость оставить немалое количество людей и кораблей в Малакке привели к тому, что в распоряжении Албукерка находилось слишком мало войск для полноценных операций. Приходилось ждать, пока не прибудет ежегодная флотилия из Лиссабона. А пока Албукерк решил положиться на надежность форта в Гоа. «С Божьей помощью, — писал он королю, — если никто не предаст нас, можно не опасаться, что мусульмане нападут на ваши крепости». После не слишком удачного начала португальцы на Гоа несколько приободрились. В частности, этому способствовал тот факт, что летом 1512 года Жуан Мачаду, перебежчик, служивший переводчиком у Адиль-шаха, дезертировал и присоединился к их рядам. Он давно хотел вернуться к своей прежней вере. Обстоятельства, при которых это произошло, были весьма драматичны и трагичны. У Мачаду была жена-мусульманка и двое детей, которых он втайне крестил. Когда представился случай сбежать, он мог взять с собой только жену. Чтобы не оставлять детей среди неверных, он утопил их, чтобы они попали на небеса. Мачаду привел с собой всего лишь маленькую группу людей, однако ему были известны секретные планы военачальников шаха. Он хорошо понимал их тактику, а также был осведомлен о ресурсах и слабых местах форта. Еще больше боевой дух поднялся, когда португальцы узнали, что губернатор вернулся из экспедиции в Малакку живым и здоровым. В перестроенной мечети зазвонили колокола. Из гарнизона Албукерку писали, что пока держатся, но необходимо подкрепление.
В середине августа в Кочин прибыли корабли из Лиссабона. Вопреки чаяниям врагов Албукерка, новый губернатор на его место из Португалии не приплыл. Вместо этого нынешнему губернатору доставили то, на что он не смел и надеяться, — 12 кораблей и 1500 хорошо экипированных бойцов. Албукерк пришел в восторг: «Похоже, что Вы, Ваше Величество, решили относиться к Индии так, как она этого заслуживает». Особенно Албукерка обрадовало то, что Мануэл откликнулся на его просьбу прислать хорошо обученных офицеров. В Индию прибыли два капитана, всесторонне изучившие швейцарскую тактику во время Итальянских войн, а также старшие сержанты. По приказу Мануэла Албукерку прислали триста пик, пятьдесят арбалетов и мушкеты. Под руководством вновь прибывших были сформированы войска из восьмисот человек, разделенные на тридцать два взвода. Начались серьезные тренировки. Регулярно упражнялись в стрельбе и устраивали соревнования в меткости, победителю которых полагался денежный приз. Кроме того, обычным делом стала непрестанная муштра и маневры. Португальцев приучали двигаться в четкой синхронизированной формации, быть единым целым, а не беспорядочной толпой, в которой каждый бежит, куда ему вздумается. А больше всего Албукерка обрадовало то, что эти люди напрямую подчинялись ему.
Сезон дождей закончился, и губернатор готов был отправляться в путь, уверенный, что, несмотря на численное превосходство врага, сумеет одержать верх. К тому же его манило Красное море. Албукерк хотел быстро защитить Гоа, а потом использовать новые силы для того, чтобы между двумя сезонами дождей блокировать вход в Красное море.
В Гоа Албукерк прибыл в конце октября 1512 года. К концу ноября он достиг нужного результата. Отказавшись от всяких предосторожностей, он решил действовать решительно и изолировал Бенастарим от Большой земли, разрушив оборонительные укрепления на реке. Оттуда он смог добраться до города Гоа, чтобы провести военную операцию против сил шаха. После короткой и ожесточенной битвы и осады, в которой португальцы в кои-то веки оказались в роли активной стороны, а не осажденных, военачальник шаха готов был поднять белый флаг.
Португальцы сражались с отчаянной отвагой. Особенно свирепой была битва на реке. Со стен Бенастарима велся огонь по португальским лодкам, которые тем не менее продолжали продвижение вперед — борта их защищали плотные кокосовые волокна. Из-за грохота пушек португальцы временно оглохли. Даже Албукерк ругал командиров кораблей за то, что идут на такой неоправданный риск. «Я часто корил их за то, что безрассудно рискуют собой… они выходят на капитанские мостики кораблей и стоят в самых опасных местах… Иногда больно было видеть пренебрежение всеми предосторожностями». И все же сам Албукерк никогда не пытался скрыться от опасности в бою. Ядро со стены мусульманского форта врезалось в его маленькую лодку, убив двух гребцов. Турки думали, что расправились с губернатором, и огласили воздух победоносными криками, но тут Албукерк, невзирая на риск, встал во весь рост, чтобы показать врагам, что они ошиблись. То, что Албукерку удавалось уцелеть в самых, казалось бы, сложных обстоятельствах, заставляло и друзей его, и врагов верить, что он неуязвим. Во время решающего артиллерийского обстрела Бенастрима Албукерк снова был на передовой, следя за диспозицией своих войск. Его заметили вражеские бомбардиры и открыли по нему огонь. Диогу Мендес де Васконселос, один из фидальго, с которыми у Албукерка были конфликты, предложил ему спрятаться. Это был тот редкий случай, когда Албукерк послушался. Едва губернатор нырнул за большой камень, как ядро попало в человека, стоявшего рядом с ним, и Албукерка забрызгало его кровью.
