Звучит жалко, сам знаю, но открывать все карты ещё рано. Может быть пронесёт.
— Да? А мне казалось, что вы уже выбрали…
Крэшшш. Не пронесёт.
— Выбрал.
— И почему тогда не довели до конца?
— Он не готов. Пока не сможет.
— Думаете? ? мне кажется, вы плохо знаете брата.
— Вы, значит, знаете его лучше?
— Последние события о многом сказали.
— Последние события? Мне ничего не известно, вы же знаете.
— Знаю. Изоляция. Секретность. Всё такое.
И эльф вновь замолкает. Коварная бестия, ждёт, что я сдамся и спрошу первым, и я бы продолжил игру, но речь о слишком важном и терпения нет:
— Не тяните, рассказывайте. Вы же именно поэтому хотели меня видеть.
— Уверены? Может быть, у меня другой интерес, а новости о вашем брате лишь предлог?
И вот что он пытается сказать? Или в силу своей гадской натуры не может просто взять и сказать, как есть, вот и изворачивается вовсю? Ладно, раз он просит дань в этой валюте:
— Интерес? Может быть ко мне?
— Может быть.
И в светло-голубых глазах сверкают искры, а по губам медленно скользит язык, будто слизывая каплю чая и в то же время дразня.
— Может быть, и я хочу испытать то, подо что попал дракон. Раз он не спешит сбросить оковы, то может быть, в них действительно есть что-то такое?
Всё он знает, Безднов шпион, расшитый блёстками. Я отставил чашку и с усмешкой посмотрел на него:
— Ну, так попробуйте, если не боитесь рискнуть рассудком.
— А если мне уже нечем рисковать?
Странный вопрос и ещё более странные действия. Эльф встал со своего места и без тени сомнения обошёл столик, чтобы усесться рядом со мной на диване. Склонился ко мне, одна рука перекинута через бедро, а лицо близко-близко, так что сразу стало ясно, что глаза его не просто голубые, в них иногда вспыхивают искры льдистого серебра, а иногда почти ночной синевы. Завораживающе красиво. Язык проводит уже не пo его, но по моим губам влажную, горячую дорожку:
— Мне нужно как-то особенно попросить?
Я смотрел на него и понимал, что не отстанет, и совершенно не ясно, что им движет, но цену за информацию он назначил. Моё дело заплатить, других вариантов нет. Пусть сил после атаки на дракона осталось едва-едва, а пополнить их было неоткуда, но и эльф сделал всё, чтобы облегчить мне задачу — почти полностью опустил щиты, раскрылся, готовый принять мой удар. Но в такой ситуации нет смысла бить, тут можно иначе, мягче. И тонкой струёй я всё же пустил свою силу в него. От первого же порыва его глаза засверкали ярче, теряя свою нарочитую пустоту и обретая взамен глубокую голубизну южного моря, с такими же завораживающими переливами лазури. Дыхание учащается, а губы розовеют, приоткрываясь в беззвучном ожидании поцелуя. Почему бы и нет? Дарю ему желанный поцелуй и одновременно с этим ударную дозу возбуждения, собранную мной за недели тоски по Раэлю. Эльф буквально задыхается от нахлынувших ощущений, выгибается, но не отстраняется, удерживается рядом. А потом одним движением придвигается ближе, вплотную, так что даже сквозь слои моего кителя и его камзола ощущается лихорадочное биение сердца.
Поцелуй неожиданно увлекает и меня. В нём столько страсти, тоски, желания прервать одиночество, что моя душа откликается в ответ и не может отказать эльфу в его порыве. Зарываюсь рукой в мягкие волосы, притягивая ближе, и заставляю сесть верхом. Камаэль тут же пользуется полученной свободой для рук и пускает их в путешествие по моему телу. Но мешает одежда, и моя, и его. И тонкие пальцы эльфа устремляются к пуговицам мундира. Перехватываю его руку:
— Камаэль?
Эльф вскидывает голову и смотрит на меня затуманенным взором. Внезапно его глаза забавно округляются, и он рвано выдыхает:
— Крэшшш… Ничего себе…
?щё на секунду он замирает неподвижно, а потом всё же отстраняется, садится рядом и откидывает голову на спинку дивана.
— Камаэль? Я могу попробовать снять…
— Не надо!
?олос звучит резко, надломлено. Эльф пытается взять себя в руки и постепенно ему это удается:
