что я за тобой не присмотрел. Надо сидеть тихо и ждать вестей от Японца. Унизь за свой хипиш!
Но Таня не собиралась сидеть тихо и ждать. Она твердо знала: для того, чтобы спасти Геку, она сделает многое. А Корню совсем не обязательно об этом знать. Таня приняла решение. И потому ехала в квартиру Геки.
Свой путь к Людоеду она должна была найти именно там. Корень высадил ее у самых дверей квартиры, даже подождал, пока она открыла дверь ключом.
– Может, мне пойти с тобой? – предложил он.
– Спасибо, не надо. Я хочу побыть одна.
– А если снова нагрянет полиция?
– В три часа ночи? Они уже были здесь. Зачем им возвращаться?
Таня тщательно заперла дверь. Сквозь окно она видела, как Корень уходил через двор. В квартире стояла пугающая тишина. Толстый рыжий кот вышел на середину двора, лег мордой к воротам и стал умываться, поглядывая на окна квартиры Геки. Таня вспомнила, что Гека кормил всех дворовых котов.
Кто теперь будет их кормить? Боль ударила в сердце острым ножом. Таня даже закусила губы от боли. Но нужно было держать себя в руках. Она вошла в гостиную и включила свет.
В комнате был полный разгром. Содержимое шкафов выворотили на пол, мебель сдвинули и что-то сломали. Разбили зеркало над камином, оторвали дверцу буфета. На полу валялись осколки разбитой посуды. В комнате был не обыск, а погром.
Но самое страшное было на полу, возле перевернутого стола. Там, на светлом паркете, были отчетливо видны уже засохшие следы крови. Крови Геки – страшные пятна, жестокие свидетели того, что произошло.
В спальне было то же самое. Постельное белье выворотили на середину комнаты. Распороли подушку, и на полу везде валялся пух. Сломали красивое кресло, которое всегда стояло возле кровати – отломали ножки и вспороли обивку. Сначала Таня удивилась: что могли искать так? Потом поняла – нож. Они перевернули всю квартиру, чтобы найти орудие убийства. И ничего не нашли.
Бедный Гека… Как он вернется сюда? И вернется ли? Сдерживая слезы, Таня подошла к полке над камином. Там Гека хранил различные мелочи, в том числе и визитки Татарского, которые нашли полицейские.
На полке все было перевернуто. Таня с горечью перебирала жалкие сокровища Геки. Сломанный медный подсвечник на тонкой ножке. Плюшевая собачка с одним оторванным ухом. Вместо глаз у нее были пуговицы. Дешевая детская игрушка. Где Гека ее взял? И зачем хранил? Было что-то до горечи трогательное в этих старых вещах. И, прикасаясь к ним, Таня ранила свою душу. Но не прикасаться не могла.
Дешевый бумажный цветок из пожелтевшего картона. Настоящий морской компас. Перочинный нож с лезвием, которое выдвигалось само. Медный крестик на простой веревочке. Таня вдруг вспомнила, что Гека никогда не носил крестика и не верил в Бога. Потому лежал старый крестик на каминной полке – просто дань традиции, не больше.
Маленькая деревянная лошадка с шерстяным седлом. Краска облупилась, а из седла, траченного молью, вылезли нитки. Стоило немного нажать лошадке на шею, и она начинала забавно двигать головой, словно кланялась. Цирковая лошадка, трогательная детская игрушка. Почему эта лошадка была у Геки? Почему этот бандит, налетчик с Молдаванки, хранил на каминной полке старую детскую игрушку и кормил всех окрестных котов?
В этих мелочах была видна душа Геки. Душа того человека, которым он мог стать, но не стал. И револьвер в его кошмарной, отчаянной жизни отлично уживался с детской лошадкой, словно судьбу его слепил какой-то жестокий бог в час помрачения рассудка, в час торжества зла. И отправил в мир, в котором все было перевернуто с ног на голову, где с легкостью можно было стрелять в людей и одновременно кормить уличных котов.
Слезы текли по щекам Тани, и она уже не могла их сдержать. Она плакала не только о Геке. Она плакала и о себе тоже, и обо всех остальных, чья страшная судьба была слеплена в этот жестокий час. Таня оплакивала осколки разбитого мира, ранившие не только ее и Геку, гибель которого наполняла жизнь новым, неведомым злом.
Слезы больно обжигали щеки, и Таня уже не смахивала их рукой. Капая вниз, они оставляли темные точки на каминной полке, и в тусклом свете были похожи на капли крови, которая пролилась здесь.
Жестяная коробочка из-под чая упала с полки и застряла между камином и стеной. Таня обнаружила ее не сразу. А обнаружив, вытащила с трудом, оцарапав пальцы. В коробочке были различные визитки, чеки, карточки банков и прочее, что Гека относил либо к документам, либо к трофеям. Там же были и визитные карточки из бумажника Татарского.
Полицейские забрали только одну карточку – как вещественное доказательство, но там были еще. Из-под всякого хлама Таня вытащила целую стопку и принялась внимательно их рассматривать. Все карточки были одинаковыми, она уже их видела. Аккуратно, в ряд разложив их на каминной полке, она принялась внимательно их изучать.
Внезапно ей показалось, что одна из них отличается от остальных. В правом верхнем углу картонного прямоугольника Таня разглядела маленький треугольник красного цвета, какую-то странную печать. Она взяла карточку в руки, поднесла к глазам – действительно, в правом верхнем углу было нечто вроде печати. Странный отличительный знак.
