Мужчина накинул на татуированные плечи бархатный фиолетовый пиджак и подхватил два пака с пивом.
«Это что-то интересное», – подумала Табиса и пошла вперед, чтобы поздороваться.
Роб Чезей сидел на нагретом солнцем камне приблизительно пятнадцать минут и выпил вторую бутылку пива, если не считать той, которую он жадно опустошил еще в такси, как вдруг увидел пыльный «лендровер», появившийся из зарослей.
Но за рулем был не Тинус ван Хобек, а темноволосая девушка в кепке, солнцезащитных очках и с волосами, собранными в хвост.
Девушка притормозила в нескольких метрах от Роба, вышла из автомобиля и быстрым шагом направилась к нему. Она выглядела лет на тридцать, может, немного старше. Ее лицо было маленьким и узким, глаза – большими, и Роб представил красивое тело под мешковатой рубашкой оливкового цвета с логотипом заповедника, вышитым на левом нагрудном кармане.
Он попытался удержать паки пива одной рукой. Девушка протянула свою, испачканную маслом, и они обменялись крепким рукопожатием.
– Меня зовут Табиса. Приятно познакомиться.
Хотя ее голос звучал вежливо и спокойно, девушка выглядела взволнованной и явно пыталась скрыть, как ей на самом деле неловко.
Роб небрежно бросил рюкзак и пиво в машину. Все в ней было пыльным, а на изношенных сиденьях в некоторых местах порвана обивка.
– У тебя несколько паков пива. Ты всегда так ездишь? – спросила Табиса, когда они сели в автомобиль.
– Поездка оказалась очень жаркой, – ответил Роб. – Пиво я купил поблизости на заправке. Хочешь? Думаю, оно еще достаточно холодное.
– Да, спасибо, не откажусь.
Роб откинулся на сиденье и предложил:
– «Hansa» или «Castle»?
– «Hansa» будет отлично.
Роб достал две бутылки из пака и протянул одну Табисе. Она открыла ее и сделала несколько больших глотков, одновременно повернув ключ зажигания.
Робу понравился интерьер «лендровера». Никакого стерео, цифрового дисплея, все просто. Только аналоговый указатель и надежная механика. Как будто находишься в сафари-автомобиле 1940-х годов.
– Твой визит неожиданный, – сказала Табиса, когда они выехали на неровную дорогу. – Может, мы пропустили какое-то письмо, которое ты отправил?
Роб покачал головой.
– Я был спонсором одного вашего носорога, Лены. Вчера или позавчера Тинус написал, что она убита. И я сел в первый же самолет, который летел сюда.
– Не только Лена. Мы потеряли трех носорогов за двое суток. Двух черных и одного белого. Мы до сих пор не можем смириться с этим.
Английский акцент Табисы был красивым и мелодичным, с четко выраженным «р». Совсем не похожим на диалект Тинуса, который больше напоминал австралийский.
– Тинус здесь? – спросил он.
– Да, мы на пути к его офису.
Дорога, пробираясь между густыми кустарниками и невысокими деревьями, становилась все более ухабистой и извилистой. Длинные ветки царапали автомобиль, и Табиса чуть снизила скорость, уклоняясь от них и объезжая ямы на дороге.
– Вау, посмотри! – воскликнул Роб, когда в двадцати метрах от них пробежали три зебры.
Табиса улыбнулась.
– Ты первый раз в Африке?
Робу было трудно отвести взгляд от полосатых животных.
– Да, если не считать поездку на отвратительный египетский курорт несколько лет назад.
Табиса притормозила рядом с небольшой темной навозной кучей, вышла из машины и приложила ладонь к фекалиям, а затем взяла немного в руку.
– Что ты делаешь? – спросил Роб.
– Здесь совсем недавно прошел черный носорог, помет еще теплый.
Роб удивленно взглянул на девушку и подошел к ней. Табиса протянула ему навоз и предложила потрогать, но он отпрянул и скрестил руки на груди.
– Откуда ты знаешь, что это именно черный носорог, а не белый?
– Видишь кусочки прутиков? Черные носороги объедают ветки деревьев. Белые носороги едят только траву, и их пищеварительная система лучше. Их фекалии тоньше.
Табиса присела на корточки и посмотрела на следы на земле.
– Это самец.
