отдали в жертву, а потом, вместо этого кошмара, к тебе пришла женщина, которая — ты был в этом уверен! — потеряна для тебя навсегда.
Как только освободились руки, Антошин дотронулся до Ирэны. Она была теплая, близкая, живая.
Ирэна улыбнулась.
— Почему ты молчишь? — спросил полковник, помогая женщине развязывать веревки на ногах.
Ирэна не говорила. Только улыбалась такой знакомой, такой родной улыбкой.
Черт возьми, это была ее улыбка! Антошин не спутал бы ее ни с какой другой.
Полковнику ужасно захотелось услышать голос любимой, но Ирэна, кажется, не собиралась разговаривать вовсе.
Наконец Антошин был свободен.
Он взял женщину за руки и снова спросил:
— Ну почему, почему ты молчишь?
Ирэна смотрела на него влюбленными глазами — так, как она смотрела всегда. Этот обезоруживающий взгляд нельзя было спутать ни с чьим иным. Вообще женщины боятся смотреть так откровенно на своих возлюбленных. Ирэна не боялась.
— Скажи хоть словечко! — взмолился Антошин.
Женщина молча взяла его руки и его руками обняла, обвила себя.
Антошин почувствовал давнее, никогда не забываемое тепло.
Это была Ирэна. Его Ирэна.
По-прежнему улыбаясь, женщина вывела полковника на поляну.
Солнце стояло высоко. Его лучи ударяли о листья деревьев и разбивались на маленькие огоньки. Было ясно, что там, над кронами деревьев, должна стоять удушающая жара, но здесь, на небольшой полянке, было даже прохладно и весело от прыгающих золотых лучиков.
Ирэна легла на траву.
— Ну почему ты молчишь?! — почти уже закричал полковник.
Вместо ответа Ирэна чуть привстала и взяла его за руку.
Сердце выскакивало из горла. Во рту — Сахара. Ладони предательски увлажнились.
Антошин смотрел на свою Ирэну сверху вниз.
Ирэна обняла его, прижалась.
И не было уже ни сомнений, ни мыслей.
Прыгнув в эту странную страну, он снова нашел женщину, о возвращении которой даже не мечтал.
Антошин погладил Ирэну по волосам, посмотрел в ее — конечно же ее! — глаза.
— Ну скажи, скажи мне хоть что-нибудь! — взмолился он.
Ирэна молчала. Улыбалась и молчала.
И тут раздался незнакомый мужской голос:
— Ну что ж это такое! Опять ты за свое!
Ирэна вскочила и мгновенно растворилась в чаще леса.
Перед Антошиным стоял огромный толстый бородатый мужик в зеленом кафтане и зеленой шапке.
— Меня ж звали — не тебя! — крикнул мужик в глубь леса. — Чего ж ты-то примчалась? Я тебе сколько раз говорил: будешь с первым встречным вести себя неприлично — выгоню из леса. Даром, что жена! Выгоню!
Неужели это и есть тот самый страшный и таинственный Боровой, которого звали разбойники? Людоед Боровой, которому его хотели принести в жертву?
А почему он называет Ирэну своей женой?
Или все-таки… Обман? Такой жестокий, ужасный обман? Мираж? Видение?
Но она же была рядом? Ирэна! Он чувствовал ее! Не может быть ошибки!
Полковник покосился на Борового.
Он действительно был огромен, но при этом совсем не казался страшным. Из-под густых черных бровей на мир смотрели глаза пожилого уставшего человека.
— Куда пошла-то?! — крикнул Боровой в чащу леса.
И тотчас оттуда вышла красивая молодая женщина с длинными белыми волосами. На ней был яркий зеленый сарафан, украшенный ожерельем из орехов и листьев.
— Да ладно, муженек, ты не злись… — вздохнула она. — Это ж я так — от тоски. Вижу: человек. Смотрю: женщину свою страсть как любил. Ну, я ею и прикинулась.
