дьявольски усмехаясь, иронически насмехались над ней за ее скромное платье, закрывающее грудь и горло, и уже сорвали с нее шейный платок. Она издала крик, в коем смешались мука и радость при виде его; и Пьер вскоре успешно привел ее к Изабелл.
Пока Пьер отсутствовал в поисках наемного экипажа, а Изабелл и Дэлли спокойно ожидали его возвращения, дверь в участок вдруг резко отлетела в сторону, наряд полисменов завел внутрь и запер там ночных посетителей всех мастей из печально известных борделей, где они буйствовали и доходили в своем веселье до высшей точки отвратительной оргии. Первый взгляд на внутренность полицейского участка и их столь быстрое помещение всех вместе в комнату с четырьмя голыми стенами привели к тому, что толпа внезапно обезумела; поэтому самое очевидное из всех объяснений, что на время все силы полисменов были брошены на подавление беспорядков внутри полицейского участка, и поэтому они временно оставили Изабелл и Дэлли на милость случая.
Пьеру недосуг было высказывать свое возмущение тому первому офицеру – даже если он смог бы теперь его найти, – того, кто предал его доверие относительно дорогих ему особ, которых он доверил его попечению. У него также не было времени на то, чтобы расстраиваться по поводу своих дорожных сундуков, кои все еще оставались в полицейском участке. Бросив все, он запихнул двух оглушенных и полумертвых девушек в ожидающий наемный экипаж, который согласно его приказу тронулся назад в направлении той остановки, где Пьер его нанял.
Когда кучер увез их на приличное расстояние от шума, Пьер остановил экипаж и сказал вознице, что хочет доехать в ближайший приличный отель или пансионат любого сорта, который ему известен. Возница, злобно расхрабрившись вдали от полицейского участка, дал некий двусмысленный ответ с грубой веселостью. Но, помня о своей предыдущей жаркой ссоре с кучером, Пьер оставил его слова без внимания и контролируемым, спокойным, решительным тоном повторил свои приказания.
В конце концов, после того как они покружили по одним и тем же улицам, они оказались в очень благопристойном переулке перед большим респектабельным домом, освещенном двумя высокими белыми светильниками по обеим сторонам от входа. Пьер с радостью услышал доносящийся изнутри сдержанный гул, несмотря на сравнительно поздний час. С непокрытой головой, опрятно одетый мужчина смышленого вида, с платяной щеткой в руке, вышел, поначалу сверля его острым взглядом; но как только Пьер приблизился к свету и его внешний вид стал заметен, лицо мужчины сразу же приняло почтительное, но все же немного недоумевающее выражение, и он пригласил всю компанию в ближайшую комнату, где стоящие в беспорядке стулья да лежащая повсюду пыль ясно показывали, что дневная активность сейчас улеглась в ожидании утренней уборки горничных.
– Ваши вещи, сэр?
– Я оставил свои вещи в другом месте, – сказал Пьер, – я пошлю за ними завтра.
– А! – вымолвил очень сообразительный мужчина в некотором сомнении. – Могу я в таком случае отпустить ваш экипаж?
– Стойте, – сказал Пьер, думая про себя, что будет хорошо, если не позволить служащему отеля узнать, откуда они прибыли, – я отпущу его сам, благодарю вас.
Словом, снова выйдя на тротуар без дальнейших споров, он заплатил вознице столь щедро, что тот, беспокоясь о том, чтобы скрыть свой нелегальный заработок от чужих глаз, быстро взобрался на козлы и унесся галопом прочь.
– Могли бы вы теперь войти, сэр? – спросил служащий, поигрывая своей платяной щеткой. – Войдите сюда, пожалуйста.
Пьер последовал за ним в почти пустую, слабо освещенную комнату, в коей стояла одна конторка. Зайдя за конторку, служащий раскрыл перед ним большую книгу, похожую на гроссбух, страницы коей были густо исписаны именами со всех сторон, и предложил ему перо, которое уже обмакнул в чернила.
Понимая общий смысл намека, хотя втайне раздраженный чем-то в манере служащего, Пьер придвинул к себе книгу и написал твердой рукой внизу в последней колонке имен: «Мистер и миссис Пьер Глендиннинг и мисс Ульвер».
Служащий пытливо всмотрелся в написанное и сказал:
– Следующая колонка, сэр, «откуда».
– Правильно, – сказал Пьер и написал «Седельные Луга».
Весьма сообразительный служащий вновь проверил страницу и затем, неторопливо почесывая свой бритый подбородок, распялив для этого пальцы наподобие пятизубой вилки, промолвил мягко и шепотом:
– Прибыли из места, что находится где-то в этой стране, сэр?
– Да, в этой, – сказал Пьер уклончиво и сдерживая свой гнев. – А теперь покажите мне две комнаты, будьте добры, для меня и жены, и я хочу, чтобы они между собой сообщались с третьей, не имеет значения, насколько третья будет небольшой; но я должен непременно иметь гардеробную.
– Гардеробную, – протянул служащий умышленно ироническим тоном. – Гардеробную… Гм!.. Вы занесете в гардеробную все свои вещи, полагаю… Ох, я забыл, ваши вещи еще не прибыли… ах да, да, да… вещи прибудут утром… ох да, да… конечно… утром… конечно. К слову, сэр, мне не хотелось бы быть невежливым, и я уверен, вы не сочтете меня таковым, но…
– Хорошо, – сказал Пьер, призвав на помощь все свое самообладание, чтобы справиться с закипающей яростью.
– Когда незнакомый джентльмен приезжает к нам без багажа, мы берем на себя смелость просить его оплачивать все счета заранее, сэр, только и всего, сэр.
