сеньором.
Но постепенно значительная часть земель вокруг города перешла в руки отдельных феодалов и религиозных учреждений, прежде всего, территории к западу и северо-западу от стен города и к югу от реки Эйвон. Сначала Роберт Глостерский передал земли, примыкавшие к манору Рэдклиф, рыцарям-тамплиерам, которые возвели на них храм (ныне кафедральный собор). Затем Рэдклиф вместе с королевским манором Бедминстер по пожалованию Генриха II отошли Роберту Фитцхардингу, ставшему основателем феодального рода Баркли в Глостершире. Затем Фитцхардинг на правом берегу Фромы приобрел земли пригорода Биллисвик, где основал аббатство Св. Августина{722}.
Захватив в свои руки почти все пригороды Бристоля, Баркли, естественно, оказались втянутыми в различные конфликты с бристольцами. Наиболее упорная борьба велась за юрисдикцию над пригородом Рэдклиф, который с раннего времени был местом поселения ткачей, и где многие горожане имели земельные держания. Кроме того, Баркли приходилось отстаивать свои права и на манор Бедминстер, на который тоже притязали горожане.
Строительство новой гавани, в котором по распоряжению Генриха III приняли участие и жители Рэдклифа, видимо, послужило основанием для присоединения этого манора к городу. В «Хронике Бристоля» У. Адама под 1247 г. записано: «В этом году начал сооружаться бристольский мост, и обитатели Рэдклифа, Храма и Томаса инкорпорированы и объединены с городом Бристолем»{723}. Вокруг новых пригородов — Рэдклифа и Храма — были возведены каменные стены. Однако это не решило всех проблем, потому что корона продолжала облагать налогами Рэдклиф отдельно от города: кроме того, до 1373 г. шериф Сомерсета претендовал на юрисдикцию над некоторыми пригородами Бристоля, хотя горожане предпочитали отвечать перед королевскими юстициариями в Глостере.
В августе 1373 г. Эдуард III пожаловал Бристолю хартию, по которой он приравнивался по своему статусу к графству. Помимо всего прочего, она устранила прежнее политическое и топографическое разделение города. Река Эйвон делила город на две части: до 1373 г. к северу от Эйвона город относился к графству Глостершир, а к югу — к Сомерсету. Хотя еще со времени грамоты принца Джона 1188 г. Рэдклиф и Темпль находились в пределах свобод Бристоля, в таких важных вопросах, как налогообложение, они, обычно, не объединялись со старым городом. И еще в 1326 г. бристольцы могли перемещать свои товары из одного района города в другой, чтобы избежать, например, конфискаций по приказу шерифа Глостера{724}.
От своих судебных прав на Рэдклиф не желали отказываться и лорды Баркли, о чем свидетельствует серьезный конфликт, который произошел в 1303 г. Когда манориальные чиновники арестовали одного из бюргеров, то собравшиеся по зову общинного колокола горожане силой освободили арестованного. Морис Баркли подал королю жалобу, в которой обвинил горожан не только в том, что они мешают судопроизводству в его курии и нарушают его торговые права, но и в том, что они ограбили его, прихватив вместе с арестованным вещей на сумму в 500 марок серебром {725}. Горожане, в свою очередь, пожаловались на то, что лорд Баркли не признает право бристольцев судиться только в городском суде, и что его чиновники постоянно вмешиваются в их дела{726}. Специальная королевская комиссия, разбиравшая этот конфликт, решила дело в пользу горожан, но споры из-за прав на Рэдклиф продолжались и в последующие десятилетия.
В 1330 г. бристольцы и лорд Баркли вновь затеяли тяжбу и обратились за решением к королю. За 40 ф. горожане купили хартию, вновь подтверждавшую их права на этот важный ремесленный пригород{727}. Окончательно все споры были разрешены хартией 1373 г., предоставившей Бристолю, первому из всех английских городов, статус графства со своим шерифом и графской юрисдикцией. В границы нового графства вошли Рэдклиф, Храм, русло Эйвона до эстуария Северна.
Как же складывались отношения Бристоля со своим непосредственным сеньором — королем? Город стал играть очень важную политическую роль с середины XII в., поскольку был административным центром владений Роберта Глостера, побочного сына Генриха I. Роберт являлся наиболее могущественным сторонником дочери Генриха Матильды Анжуйской в ее борьбе за трон против графа Блуа Стефана. Здесь в 1141 г. войсками Матильды был захвачен Стефан, и именно в Бристоле провел несколько детских лет будущий Генрих II. Поэтому у города были особые связи с Анжуйской династией{728}. Бристольцы помогали Генриху II при завоевании Ирландии и оказались втянутыми в политическую борьбу при Эдуарде II. Понятно, что королевский замок долгое время являлся важным фактором в жизни города. Тем более что он часто использовался для тюремного заключения влиятельных политических узников, таких как потенциальная соперница Иоанна Безземельного Элеонора Бретонская или свергнутый Эдуард II.
Политическая обстановка в Англии в XIV–XV вв. была очень сложной, и королевская власть нуждалась в поддержке крупных городов. Т. Таут в исследовании, посвященном правлению Эдуарда II, отмечал, что наибольшее влияние на политику правительства в XIV в. оказывали два города — Лондон и Бристоль{729}. В начале XIV в. Эдуард II решил установить единоличный контроль над правительством, что привело к открытой войне с баронской оппозицией и государственному перевороту 1326–1327 гг. Столетняя война, начавшаяся в правление Эдуарда III, на время притушила политические страсти, но с конца 70-х гг. наметился новый политический кризис, прерванный восстанием 1381 г. вспыхнувший вновь в 1384–1388 гг. В результате борьбы за власть 1 установлен полный контроль баронов над королем. В 1399 г. совершен очередной государственный переворот, и на троне утвердилась новая династия — Ланкастеров. Но и после этого обстановка не стабилизировалась: уже в конце 1399 г. бароны организовали заговор против нового короля — Генриха IV. Для Бристоля общая нестабильность усугублялась еще тем, что начиная с 1400 г. в течение десяти лет в соседнем Уэльсе продолжалось восстание, в которое активно вмешивалась Франция. В 1405 г. французы вместе с восставшими валлийцами участвовали в походе на
